Форум » Вопросы веры и философии » Псковский священник Павел Адельгейм » Ответить
Псковский священник Павел Адельгейм
Алексей Трашков:
Ответов - 88, стр:
1 2 3 All
440Гц: Старый Радиособак пишет: политические (пиар) - Шлосберг Вот так рождается ложь. Уж Лев категоричнее всех был против участия матушки Веры в этом сомнительном мероприятии. Зачем Вы придумываете? Что Вам нужно от этих выдумок? Свой рейтинг на форуме подымаете? Но не такой же гадостью?.. Я поняла, что статью из ПЛН не прочли, вот для тех, кто тоже не читал, слова Льва Шлосберга: "От участия в программе Малахова абсолютное большинство псковичей с первого раза отказались, именно из-за ее неуместного, на наш взгляд, формата. Поездка Веры Михайловны изначально даже не обсуждалась, мы все возражали против ее путешествия в Москву по такому поводу, и она не планировала. Когда стало понятно, что в Москву к Малахову на Первый канал ехать некому, матушка Вера сказала: «Ну раз так получается, что никто не едет, то я поеду, я батюшку предать не могу». Это ее решение развернуло нас. Все согласились поехать - чтобы поддержать именно Веру Михайловну, быть рядом с ней. " Странный Вы человек, Старый Радиособак ...
Старый Радиособак: 440Гц пишет: Странный Вы человек, Старый Радиособак ... Я в отличие от Вас , ещё в советское время между строк читать научился. А Вы до сих пор верите тому , что На заборе написано. Ну и верьте себе на здоровье , как верили в то , что КПСС - ум , честь и совесть нашей эпохи. А с верующими мне дискутировать скучно. Мне думающие интересней...Прошу звинять...
ICE: 440Гц пишет: Вот так рождается ложь. Уж Лев категоричнее всех был против участия матушки Веры в этом сомнительном мероприятии. Зачем Вы придумываете? Что Вам нужно от этих выдумок? что нужно? ему платят американцы )))) Старый Радиособак высказал свои предположения. Почему нужно ставить штамп на мнение в смысл которого Вы не вникаете? слышите только себя ответ перечитайте пожалуйста, спец. копирую Старый Радиособак пишет: Мне сложно понять , по какой причине в этом шоу решила принять участие вдова убитого. Не исключаю , что организаторами этого шоу на неё было оказано давление. как вариант. Если верить 440Гц все кто был рядом возражали. Вопрос напрашивается. Насколько "все мы" кто был против является авторитетом для Веры Михайловны, в т.ч. Шлосберг Мало того что её мужа убили, а скорее всего убрали, (подослать псих.больного чтобы на него всё списать много ума не надо) ВМ поехала учавствовать с мотивацией ???? «Ну раз так получается, что никто не едет, то я поеду, я батюшку предать не могу». сама именно это и сделала. Быть женой сильного, непрогибаевомого под власть прямого человека не каждому под силу. Соответствовать - ещё труднее. 440Гц пишет: Странный Вы человек, Старый Радиособак . в Вас тоже странности хватает...
440Гц: Псковская губерния № 23 (545) 15-21 июня 2011 г. «Я, обвиняемый, священник Павел Адельгейм…» Епархиальный суд решил ходатайствовать перед митрополитом об исключении из приходского собрания храма свв. Жен Мироносиц прихожан, отказавшихся поддержать новый устав прихода, и о «почислении» протоиерея Павла Адельгейма за штат. К личности и судьбе священника Павла Адельгейма «Псковская губерния» обращалась не однажды. Отец Павел – это 52 года священнослужения. Это – стояние за веру в эпоху безбожного государства. Это – трехлетний срок узника совести и «заработанная» там инвалидность. Это – расцвет Богом данных сил и талантов во времена, когда церковь перестала быть гонимой: восстановление первого из нововозвращенных псковских храмов – церкви свв. Жен Мироносиц, создание Православной школы регентов, приюта сирот-инвалидов, строительство храма св. целителя Пантелеймона в Богданово. Протоиерей Павел Адельгейм у входа в храм свв. Жен Мироносиц. Время гонений вернулось – сменилось имя гонителя. История противостояния о. Павла и правящего архиерея началась практически сразу после назначения на Псковскую кафедру митрополита (тогда архиепископа) Евсевия весной 1993 года. Православную школу владыка проигнорировал и, несмотря не многократные приглашения, ни разу не посетил. От построенного храма в Богданово о. Павла отстранил. Снял с настоятельства в церкви апостола Матфея в Писковичах, что осложнило жизнь созданного при этом храме приюта сирот-инвалидов. Начало новому этапу преследований со стороны преосвященного положило издание в 2002 г. книги «Догмат о церкви в канонах и практике», где о. Павел указал на несовместимость действий епископа с церковными канонами. [ 2 ] 22 февраля 2008 г. указом архиерея священник был снят с должности настоятеля и поставлен рядовым клириком храма Жен Мироносиц. [ 3 ] В том же году был уволен с должности директора Православной школы сын отца Павла Иван Адельгейм. [ 4 ] «Псковская губерния» не оставила без подробных публикаций и значимые юбилейные даты – 70-летие известного пастыря [ 5 ] и 50-летие его священнослужения [ 6 ], а затем и выход его новой книги «Своими глазами» [ 7 ]. Новая страница противостояния оказалась связана с намерением изменить устав прихода свв. Жен Мироносиц, в соответствии с которыми главой прихода становится архиерей, а приходское собрание становится фактически бесправным. «Да тут много чего не сообразуется» - Я, обвиняемый священник Павел Адельгейм… Эти слова отец Павел произнес перед аналоем, положа руку на Евангелие. И, согласно лежащему перед ним тексту присяги, продолжил: - …Давая свидетельские показания церковному суду перед святым Крестом и Евангелием, обещаюсь говорить правду и только правду. Происшедшее обсуждаем с батюшкой два дня спустя: - Но, отец Павел, в вашей повестке, как и в моей, указано, что вы «вызываетесь в качестве ответчика по вопросу непринятия нового устава прихода Святых Жен Мироносиц». Почему «обвиняемый»? - А как же иначе? Меня призвали к ответу, значит обвиняют. - Но в предложенном тексте присяги слова «обвиняемый» не было, там: «Я, имярек…» - Совершенно верно. Но я счел необходимым назвать всё, как есть. - И вас никто из пяти судей не поправил? И как это сообразуется – обвиняемый дает свидетельские показания? - Нет. Никто не поправил и не возразил. Более того, позже я спросил: «Непринятие устава – это обвинение?» - «Да, - сказали мне, - это обвинение». А как сообразуется?.. Да тут много чего не сообразуется. С одной стороны, ответчики оказались обвиняемыми и в то же время свидетелями, а истцы одновременно и судьями… «Заявителя по этому поводу нету» 3 июня 2011 года в Доме Притча Свято-Троицкого кафедрального собора состоялось заседание Псковского Епархиального суда. К «ответчикам» обратился председатель суда, протоиерей Пётр Нетреба: [ 8 ] - Уважаемые судьи, отцы, братья и сёстры! Сегодня проводится первое заседание Псковского Епархиального суда, и оно будет разбирать то дело, которое было совершено, вернее, не совершено, а которое произошло 18 апреля этого года в приходе храма Жен Мироносиц. Было приходское собрание, и оно не приняло новый устав, который рекомендован и утверждён Священным Синодом нашей Русской Православной церкви. Суд Псковской епархии находится в полном составе – пять человек нас. Я, председательствующий на церковном суде, протоиерей Пётр, секретарь церковного суда протоиерей Иоанн Муханов, члены церковного суда – протоиереи Георгий Быков, Виталий Герусов, Владимир Семендяев. Непринятие церковного устава – это дело, которое вынудило правящего архиерея собрать церковный суд. Владыка издал распоряжение за № 29 от 23 мая 2011 года о том, чтобы было рассмотрено дело по приходу храма святых Жен Мироносиц г. Пскова в связи с непринятием 18 апреля 2011 г. на приходском собрании устава местной религиозной организации в новой редакции, утверждённой Священным Синодом РПЦ. Заявителя по этому поводу нету. Распоряжение издано на основании рапорта, который подал благочинный г. Пскова (настоятель Свято-Троицкого собора протоиерей Иоанн Муханов. – В. Я.) на имя правящего архиерея. Я хотел бы предупредить, что будет вестись аудиозапись, поэтому в этом отношении пусть не будет смущения… Смущения не было – диктофоны были у всех. Смущения, искушения и недоумения начались позже. «Между долгом подчиниться и христианской совестью» Новая редакция типового «Устава прихода РПЦ», которая и стала камнем преткновения, утверждена решением Священного Синода 10 октября 2009 г. Дискуссии и обсуждения о нововведениях в устав в печатных и электронных СМИ возникли сразу. Обращала на себя внимание, или, говоря проще, бросалась в глаза направленность изменений на укрепление вертикали церковной власти и, прежде всего, власти правящего архиерея, и, как следствие, расширение зоны бесправия клира и прихожан. Священник Павел Адельгейм, которого в православном мире давно считают признанным авторитетом в области церковного права (уже несколько лет он читает лекции по каноническому праву в Московском Свято-Филаретовском институте и состоит членом его попечительского совета), не мог остаться в стороне. В интервью и аналитических публикациях он выступил с критикой некоторых основных положений нового правового документа РПЦ. Всё это так и осталось бы теорией, если бы не настал день принятия устава в приходе храма свв. Жен Мироносиц. Двадцать членов приходского собрания в присутствии благочинного г. Пскова протоиерея Иоанна Муханова собрались 18 апреля. Настоятель иерей Сергий Иванов «сообщил о том, что поступил устав прихода в новой редакции, который необходимо обсудить и принять» [ 9 ] и предложил высказываться. Отец Павел обратился к настоятелю и собранию с прошением: «Досточтимый отец Сергий, дорогие братья и сёстры! 14 апреля 2011г. мною отправлено письмо на имя управляющего делами РПЦ МП (Русской Православной церкви Московской Патриархии. – В. Я.) высокопреосвященного митрополита Варсонофия с покорнейшей просьбой разъяснить конфликт, возникающий между долгом подчиняться церковной дисциплине и христианской совестью, побуждающей охранять духовные сокровища Православия. Церковь возлагает на народ Божий обязанность хранить Писание и Предание. Догматы и каноны Вселенской церкви объясняют нам содержание и смысл Благовестия Христова через непосредственное приложение к практике приходской жизни. Конфликт возникает в связи с недоумениями, которые вызывают некоторые статьи устава. Священноначалие предложило приходу принять этот устав в порядке подчинения церковной дисциплине. Священноначалие предлагает приходу не просто подчиниться, что не вызывает никаких вопросов и возражений, но добровольно принять и признать за канонические и законодательные нормы все статьи устава, в том числе и те, которые, по моему мнению, вступают в противоречие с Вселенскими канонами церкви и гражданскими законами России. Предлагаю приходскому собранию обратиться вместе со мной к священноначалию с просьбой разъяснить смысл новых отношений, которые устав прихода вносит в нашу приходскую жизнь, и внести некоторые уточнения и поправки в те статьи устава, которые исказили канонические установления Вселенской церкви и законодательные нормы Российской Федерации. Прошу приходское собрание проголосовать в поддержку обращения и отложить рассмотрение устава до ответа из управления делами Московской Патриархии». Далее о. Павел зачитал обращение с подробным указанием противоречий статей предложенного типового устава канонам Вселенской Церкви и законам Российской Федерации. «Установленные противоречия, - приходит к выводу о. Павел, - говорят о наличии в церкви проблем, которые следует решать не силой, но согласием и церковной рецепцией. Авторитарное управление провоцирует конфликты и расколы. Соборный принцип церковной рецепции оправдал себя в древней церкви и в решениях Собора 1917-18 года. Он и теперь приведёт к взаимопониманию скорее, чем ультимативная дисциплина. Проблемы нуждаются в обсуждении. Прошу Ваше Высокопреосвященство разрешить эти недоумения». В ходе бурной дискуссии благочинный продолжал настаивать на принятии устава без изменений: - Над уставом работали грамотные юристы, его утвердил и предложил Священный Синод и Патриарх. На что, встав перед благочинным, один из прихожан категорически заявил: - Это он вам предложил, а вы его хотите протолкнуть нам, - устав, который отобрал бы все права нашего прихода. Мне 76 лет, я работал большим руководителем и знаю, как эти дела делаются. Вы говорите, проект устава готовили хорошие юристы. Да, согласен, прекрасные юристы делали его – для того, чтобы обдурить народ, простой народ. А мы сюда пришли в свои храмы, у нас здесь свои пастыри, перед которыми мы исповедуемся, и мы хотим, чтобы они и мы были правомочными. А ваш устав наши права отбирает. Когда я болею – я иду к врачу, и если врач плохой, я к нему не пойду. А храм еще важнее, он душу лечит. И моего священника знаю не только я, но и мои дети. А если завтра его уберут – к кому я пойду исповедоваться, к вам?! Поэтому я очень болею, чтобы я сюда пришел как в родной дом. И голосовать за этот устав я не буду – чтобы сохранить приход. В результате голосования за устав высказались 5 членов приходского собрания, против – 15. Появилось другое предложение, которое и было принято большинством голосов (расклад зеркально обратный: за – 15, против – 5) и зафиксировано в протоколе как постановление собрания: «- Отложить обсуждение устава до 10.05.2011 г. - поручить о. Павлу Адельгейму подготовить предложения по внесению изменений и дополнений в устав прихода». Следует заметить, что и благочинный внес свою лепту в постановление собрания. То ли он недопонял инструкции священноначалия, то ли сами инструкции были недостаточно точны. То ли, что тоже не исключено, это была сознательная провокация (ведь позже, на суде, он безоговорочно отстаивал позицию, согласно которой приходское собрание не вправе как-либо изменять предложенный Синодом типовой устав прихода). Но тогда, на собрании, он поддержал мнение большинства: - Сначала надо проголосовать. Если большинство «за» – вопрос исчерпан, и всё. Если нет – тогда поручить кому-то из приходских разработать предложения, редакционная комиссия должна проработать всё и предложить собранию. И внести их в новой редакции правящему архиерею. (Аудиозапись.) С чем все и согласились. После собрания о. Павел в «Живом Журнале» оставил запись: «Благочинный возражал, полагая, что «Синод знает лучше нас, а расхождение с законом не существенно». Благочинный возражал вяло. Было ясно, что устав он сам не читал, возражает «для порядка», ибо ему поставили задачу принять устав, а как её решить, не объяснили. …Собрание мирно завершилось. Внося поправки, я понял, что восстанавливаю устав, зарегистрированный в 1999 году, по которому живёт приход в настоящее время. Зачем же его менять? Этот устав рекомендован Синодом, 10 лет назад зарегистрирован. Это предложение хочу вынести на обсуждение собрания 10 мая. …Мне кажется, что 10 мая приходское собрание вторично не проголосует за новый устав. Непонятно, к чему это приведёт, и что Бог положит на сердце архиерею. Либо разгонят приходское собрание и соберут новый состав, либо плюнут на нас – один приход погоды не делает…» [ 10 ] «Я полагал, что мой голос интересует церковь» Но 10 мая собрание не состоялось. Прихожане собрались, но ни настоятель, ни благочинный так и не появились. Может, и впрямь решили оставить приход в покое? Однако спустя две недели стало ясно, что причина – в новом распоряжении архиерея: 24 мая всем несогласным были отправлены повестки с вызовом в Епархиальный суд. Обстоятельства не позволили мне явиться в суд лично, но и мой допрос состоялся. Я отправил председателю суда заказное письмо с извинениями, объяснением причин и заверением, что «готов – после ознакомления с исковым заявлением – ответить на любые Ваши вопросы письменно или устно в любое удобное время. Мой контактный телефон… С почтением… и т. д.» Телефон зазвонил 3 июня в 20.50. Как выяснилось позже, это были те минуты, когда явившиеся на суд 11 «ответчиков», уже допрошенные, сидели за дверью в ожидании решения суда. Цитирую разговор с несущественными сокращениями: - Это председатель Епархиального суда. - Здравствуйте, отец Пётр. Благословите, отче. - Бог благословит. Сегодня суд рассматривал дело о непринятии устава. …Почему вы отказываетесь принимать устав? - Я не отказываюсь. Мы решили изучить предлагаемый устав, подготовить изменения и принять на собрании, намеченном на 10 мая. Но собрание не состоялось. - Вы за или против устава? - Ну, я бы внес кое-какие изменения. - Вы не имеете право этого делать. - В таком случае, зачем вам голосование? Зачем вам мой голос? Отдайте распоряжение утвердить устав, и собрание не понадобится. - Такое распоряжение есть и вы, как член приходского собрания, обязаны подчиниться. - В таком случае настоятель должен был ознакомить с ним собрание, и я подчинился бы в порядке дисциплины. Я знаю, что такое дисциплина. - Если настоятель предлагает принять устав без изменений, значит, такое распоряжение есть. Вы что, ему не верите? [ 11 ] Если вы не подчиняетесь – тем самым вы выходите из приходского собрания, если вы не согласны. - Но я полагаю, что имею право внести какие-то изменения, дополнения в предложенный устав… - Не имеете вы права на это. Юридическая служба Московской Патриархии говорит, что Священный Синод запретил вносить изменения в данный устав. - Если не имею права – зачем вам голосование? Зачем вам мой голос? - Для того, чтобы вы могли сказать: «Да, я хочу быть членом приходского собрания». Если вы не хотите принять его – значит, вы отказываетесь и говорите: «Я выхожу из состава приходского собрания». - Я полагал, что мой голос на приходском собрании интересует церковь. А если не интересует – тогда что ж я сделаю… - Скажите, вы за или против? - Если есть такое распоряжение и мне его покажут – тогда я за устав. - Вы – за устав? - Да, я подчинюсь в порядке дисциплины. - Понятно. Это распоряжение есть. - Хорошо. Я надеюсь, оно не закрытое, это распоряжение? - Не закрытое, конечно. Кто попросит, его – пожалуйста – дадут. Но это не является уж такой обязательностью для каждого члена приходского собрания. - Ну почему же, если следовать букве закона… - Понятно. Спасибо большое. Привожу этот 6-минутный разговор, во-первых, потому, что, как выяснилось, остальные допросы отличались от моего лишь в деталях, а во-вторых, к исходу судебного разбирательства вопросы суда обрели окончательно-лаконичную форму и освободились от излишней «лирики». «Как раз здесь ваша свобода и проверяется» Прослушивая записи диалогов в Епархиальном суде, я понял, что цитировать их будет непросто. Судьи, особенно отец благочинный (Муханов) и председатель суда (Нетреба), были напористы и безапелляционны, прерывали ответчиков на полуфразе, полуслоге, не давая довести мысль до конца. И все же иногда ответчикам удавалось что-то сформулировать. Из допроса Натальи Лебедевой: - Почему голосовали против? - …Насколько я поняла, правящий архиерей, если что-то ему не нравится в приходском собрании, вправе его просто распустить. - Вы с этим не согласны, что архиерей имеет право распустить приход? - Я считаю, что в уставе тогда должно быть прописано, почему архиерей может распустить приходское собрание и приход. <…> Из допроса Ивана Адельгейма: - С чем вы не согласны в новом уставе? - Хотелось бы, конечно, чтобы устав более полно отражал те гармоничные отношения, к которым мы все стремимся в нашей жизни общецерковной. Мы понимаем, что никакой структуры идеальной быть не может, мы все – люди… - Единственно идеальная структура на земле – это в церкви Православной. Это однозначно. …Вот у нас конкретный вопрос: если кто конкретно заявляет «я не буду принимать устав», мы будем ходатайствовать перед правящим архиереем его исключить. - Тогда и я задам вопрос. Как вы рассматриваете принятие устава – как чисто дисциплинарный акт или все-таки акт, в котором участвует совесть? - Мы выполняем распоряжение Священного Синода. <…> В зал заседаний ответчиков вызывали по одному. Но, видимо, после третьего допроса судьям все стало ясно и, посчитав подробности пустой тратой времени, они пригласили сразу семерых – Елену Волкову, Веру Игнатьеву, Александра Гукова, Елену Лебедеву, Петра Гусева, Вячеслава Петина, Елену Репринцеву. Отец Павел оставался пока за дверью. Приведу фрагменты допроса семерых. Нетреба (председатель церковного суда): Что вас смутило в этом уставе? Игнатьева: …Из-за одного человека, получается, наказывать всех, да? Муханов (секретарь церковного суда): Да нет, не из-за одного, ну что вы – детский сад. Ну вы почитайте внимательно, пожалуйста. Волкова (читает): «Если член приходского собрания не исполняет хотя бы одну из обязанностей, предусмотренных пунктом 7.4 настоящего устава, епархиальный архиерей единоличным решением вправе исключить всех или часть…». Муханов (перебивает): …Или часть, т. е. имеется в виду, он может и всех исключить, если все, один или все, но не из-за одного. Волкова: Но Христос прощает наши грехи, Христос призывает нас к тому, чтобы мы объединяли Церковь, чтобы Церковь увеличивалась. Муханов: Скажите пожалуйста! <…> Гуков: В данном случае предлагается принять устав голосованием, т. е. выразить свою волю, т. е., собственно говоря, если нам предлагают выразить свою волю вразрез с нашим мнением, это есть… Муханов (громко перебивает): Нет, подождите, так вот поэтому мы сейчас и выясняем. Гуков: Вы нам как бы предлагаете подчиниться и совершить изначально не… Муханов (перебивает): Никто вас не заставляет. Мы свободу выбора даём. Гуков: За что нас тогда судят? Что за странный метод убеждения – вызывать на суд?.. <…> Гуков: Почему, если мы не примем этот устав, мы не можем являться членами Церкви? Муханов: Ну что вы! Вы не можете являться членом приходского собрания. Игнатьева: Но если нас к этому обязывают, к чему нам тогда приносить этот устав и вообще собирать это собрание, если это в приказном порядке? Муханов: А вот как раз здесь ваша свобода и проверяется. Вы не согласны – пожалуйста, не принимайте. Если вы не согласны, вы можете сами из приходского собрания уйти, вот и всё. (Все перебивают друг друга). <…> Муханов: Дорогие мои, давайте не терять времени. Поэтому, назовите, пожалуйста, ещё раз свою фамилию, имя, отчество, и – вы будете «за» или «против». Нетреба: Ещё небольшие дополнения к этому скажу, чтобы подчеркнуть уже всё. Дело в том, что нам устав не предлагается для обсуждения, для внесения туда поправок, каких-то изменений. И Священный Синод – вместе с юристами там, с консультантами, с архиереями, со священниками и т. д., – соборно собрался, выработал тот устав, который приемлем в нынешнее время, и предлагает своим чадам принять. Игнатьева: Оно не предлагает. Если предлагает – значит обсуждаем. Если заставляют, так и пишите. Муханов: Мы предлагаем, предлагаем. Игнатьева: Значит, наказание – не быть на приходе приходским собранием. Нетреба: Скажите, вас кто-то заставляет быть членом приходского собрания? Игнатьева: Мы хотели любовь нести в церковь, мы хотели людей приводить к Богу, помогать… Муханов: А кто вам это запрещает? Игнатьева: Но мы хотим показать, что нельзя так с людьми вообще поступать. Свобода и любовь – это два понятия, которые вместе должны идти. Понимаете, если этого не будет, то будет… Муханов (перебивает): Послушание! Игнатьева: Это не послушание, это постоянное подчинение одних другим! <…>
440Гц: продолжение: Гуков: По новому уставу, если мы принимаем его, мы по сути дела лишаемся всех прав, потому что у членов приходского собрания прав по этому уставу нет. У него есть только обязанности. Поэтому, по сути, вы нас пугаете, что если мы не согласны с этим уставом… Муханов: Мы не пугаем. Гуков: По сути, у нас нет выбора. Вы не оставляете его нам. Либо мы по новому уставу живём без прав, либо вы нас этих прав лишаете вашим решением. <…> «Полагаю, вы не учреждаете инквизицию?..» Последним перед судом предстал отец Павел. Произнеся слова присяги, он продолжил (привожу диалог с несущественными сокращениями): - Но как-то странно звучит «обвиняемый» перед судом, который не предъявил мне конкретных обвинений. Я хотел бы видеть заявление, на основании которого мне предъявлено обвинение. Полагаю, что вы не учреждаете инквизицию, то есть розыскной процесс? Римский Папа в XII веке учредил розыскной процесс, который позволяет суду начинать процесс без всякого заявления. Беседуя с обвиняемым, суд может задавать вопросы и сам разыскивать повод к обвинению и находить, за что его обвинить. Я бы хотел видеть заявление, по которому возбуждено дело в суде. Нетреба: Епархиальный суд принимает дело к рассмотрению на основании распоряжения епархиального архиерея, который может передать дело в епархиальный суд как по собственному усмотрению без заявления, так и при наличии заявления о церковном правонарушении. [ 12 ] Вы – в качестве ответчика по вопросу непринятия нового устава прихода святых Жен Мироносиц на приходском собрании – это указана причина… Адельгейм: Простите, это что, обвинение? Нетреба: Да. Адельгейм: То есть я обвиняюсь в том, что я не принял приходской устав? Нетреба: Да. Адельгейм: А на каком основании я должен его принять? Муханов: На основании э… э… распоряжения святейшего Патриарха. Адельгейм: Покажите мне такое распоряжение. Нетреба: Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Кириллом определён срок перерегистрации приходов до 10.10.2010. Адельгейм: Вы мне дайте документ. Почему вы так вычитываете из документа? Нетреба: Я даю вам информацию. Адельгейм: Я бы хотел получить документ. Нетреба: Когда надо будет, получите, батюшка. Адельгейм: То есть, документ вы мне не предъявите? Нетреба: Я вам сейчас зачитываю конкретные разъяснения юридического отдела Московской Патриархии. Адельгейм: Написано что? Ещё раз прочитайте. Что там сказано? Нетреба: Патриархом Кириллом дано распоряжение… Адельгейм: Кому? Кому дано распоряжение? Нетреба: Всем приходам. Адельгейм: Нет, там это не написано. Муханов: Как же? Написано. Адельгейм: Кому дано распоряжение? Вот я о чём спрашиваю. Кому это распоряжение дано? Муханов: Разумеется, архиереям, всем епархиальным преосвященным Российской Федерации. Адельгейм: Вот! Вот с этого надо начать. Значит, к кому обращено это требование? К преосвященным епархий. Это постановление Синода № 85. О нём идёт речь? Нетреба: Да, да, да. Адельгейм: Это распоряжение дано епархиальным преосвященным, которым я не являюсь. Я не епархиальный архиерей. Я простой священник. Поэтому это обращение ко мне не обращено. Нетреба: Отец Павел, Вы подчиняетесь настоятелю храма святых Жен Мироносиц, которому даётся устное постановление Священного Синода. Адельгейм: Что значит «устное постановление»? Устного постановления быть не может. Нетреба: Устное распоряжение, чтобы храмы приняли новый устав. Адельгейм: Распоряжение должно быть письменное. Муханов: Хорошо, понятно. Значит, у нас есть распоряжение, точнее, оно есть, но у нас нет его сейчас с собой. Адельгейм: А почему не обзавелись? Давайте перенесём заседание на следующий раз и… Нетреба: Нет, мы не будем его переносить… Муханов: Это Ваше мнение, а суд считает, нет необходимости переносить. Так что, пожалуйста, дальше вопросы. Адельгейм: Отец Сергий мне сказал, что распоряжения такого от архиерея не было, и в настоящий момент не существует. Я спрашивал его об этом много раз. Я сказал ему, что если будет распоряжение, то я беспрекословно подчиняюсь церковной дисциплине. Но распоряжения такого нет. Т. е. нет канонических оснований, чтобы я принял решение. Я подчиняюсь церкви, церковным канонам, распоряжениям Патриарха и архиерея… Нетреба: И конкретно, настоятеля своего. Адельгейм: И конкретно, настоятеля своего. Пусть он напишет от себя такое распоряжение, если ему дано такое право. Нетреба: Если он выносит на обсуждение приходского собрания принятие нового устава, новой редакции… Адельгейм: А где вы вообще читали о принятии нового устава? Где это написано? Вот постановление Синода, там написано чётко и ясно: журнал № 85, п. 2: «Преосвященным епархий (то есть, архиереям, если это непонятно) расположенных на территории РФ, привести гражданские уставы зарегистрированных приходов в соответствие с новой типовой формой и обеспечить государственную регистрацию соответствующих изменений в данные уставы». Где написано: «принять новый устав»? Вот этого нет. Это обращено, я ещё раз обращаю Ваше внимание, - к преосвященным епархий, которым я не являюсь. Нетреба: Игра слов. Адельгейм: Это не игра слов. Я не думаю, чтобы Синод занимался игрой в слова. Нетреба: Вы занимаетесь игрой в слова. Если настоятель выносит на повестку приходского собрания принятие нового или изменения и дополнения… Муханов: Нет, нет, в приход поступил устав прихода в новой редакции, который необходимо обсудить. Вы сразу стали выступать против. Адельгейм: Я вообще не выступал против этого. Я написал письмо митр. Варсонофию с просьбой ответить на вопросы, которые мне непонятны. Расхождения с законом очень серьёзные: это, к примеру, уничтожение принципа учредительства… Муханов: Ну, я всё это слышал, батюшка. Адельгейм: Поэтому я не могу голосовать, потому что это против моей совести, это расходится с законом, и непонятно, почему я должен это делать. Когда Вы говорите, что я обязан это принять, то я ничего против не имею, я подчиняюсь церковной дисциплине, и если я увижу распоряжение, которое обращено ко мне, а не к преосвященному епархии, то я, конечно, подчинюсь. Муханов: Я думаю, вопросов больше нет. Спаси Господи, батюшка. Мария Ивановна, через две-три минуты приглашайте всех заслушать решение суда. Решение суда ответчикам вручено не было, председатель огласил его устно. Суть решения состояла из двух пунктов: 1. Ходатайствовать перед архиереем об исключении из состава приходского собрания храма святых Жен Мироносиц семи членов из пятнадцати, проголосовавших за перенос принятия устава на 10 мая 2011года 2. Ходатайствовать перед архиереем о почислении за штат священника Павла Адельгейма. Согласно «Положению о церковном суде», принятое решение вступит в силу после утверждения его правящим архиереем митрополитом Евсевием не ранее, чем через 15 рабочих дней. [ 13 ] «Различие между заштатными, запрещёнными и лишёнными сана клириками стёрто» Понятие «за штат» отец Павел разъяснил в своем «Живом Журнале»: «Выход клирика «за штат» означает, что по болезни или старости клирик (священник и диакон) не может больше служить и уходит «на покой». Устав РПЦ заботливо определяет статус «заштатного» архиерея: в гл. 10 Устава РПЦ социальным гарантиям епископов посвящены три статьи, которые уделяют внимание его правам, обеспечивает материальное содержание. В прежнее время заштатного епископа направляли в монастырь, где он доживал свои дни, совершая, по мере сил, богослужение и пользуясь заботами монашеской братии. В наши дни редкие епископы соглашаются провести остаток жизни в монастыре. Каждый из них, пока служит, заранее отстраивает для себя коттедж, и его доходы не ограничены. Про социальную защиту клириков Устав РПЦ забыл и не упоминает о заштатной судьбе стариков. Когда они становятся немощными, РПЦ лишает их социальных гарантий и, отправляя «на покой», возлагает уход за ними на родственников, а денежное содержание – на государство. В прежние времена выход на пенсию не препятствовал клирикам по мере сил участвовать в литургической жизни, они помогали священнику и были полезны: вынимали просфоры, исповедовали народ, сослужили Литургию, крестили, отпевали. Теперь увольнение «за штат» применяется как наказание, наравне с запретом в священнослужении. Время ухода «за штат» определяет епископ: не можешь нести нагрузку наравне с молодым – уходи. Равнодушие к старикам доходит до жестокости. Налагая непосильную нагрузку, епископ принуждает уйти «за штат». Синод ужесточил положение заштатных клириков, ограничив решением от 22.03.2011 г. право на служение в своей и в чужой епархии. [ 14 ] Теперь уволенному «за штат» клирику не позволяют служить, а на практике он не сможет в своей епархии даже причащаться, как священник: архиереи будут отслеживать и препятствовать их служению. Практика отождествляет запрет в священнослужении и увольнение «за штат» – различие между заштатными, запрещёнными и лишёнными сана клириками стёрто» [ 15 ]. «Пятёрка» или «тройка»? Попробую подвести краткий итог. Образец псковского епархиального судопроизводства, которым мы теперь располагаем, не позволяет признать его судом, основанным на праве. Поясню этот вывод. 1. Всякое голосование предполагает выбор. Суд, ссылаясь на неведомые ответчикам документы, этого выбора – за или против – их лишил, предложив другой выбор: голосуй «за» или убирайся прочь от участия в управлении приходом. По этому поводу батюшка привел судьям пример из письма Иоанна Грозного одному из северных воевод: «Евреев крестить только добровольно, а кто не согласен – топить в Двине». 2. Никто из судей не счел нужным возразить на указанные противоречия предложенного варианта устава прихода с Конституцией РФ и Федеральным Законом «О свободе совести и религиозных объединениях». Напрашивается вывод, что церковный суд, призывая проголосовать за устав, сознательно склонял прихожан к пренебрежению законами РФ и их нарушению. 3. Суд имел целью не установление истины, что было бы естественно для суда, целью было – окончательное решение, заранее судьям известное. Кроме того – теперь это очевидно, – одной из задач суда было формирование оснований для последующих репрессивных решений митрополита Евсевия относительно священника Павла Адельгейма. 4. Епархиальные судьи демонстративно пренебрегли элементарными нормами процессуального права: ни одного документа, ознакомления с которыми справедливо требовали ответчики, суд не представил: а) распоряжение правящего архиерея о принятии приходским собранием предложенного типового устава прихода без каких-либо изменений и дополнений; б) рапорт благочинного правящему архиерею о том, что 18.04.2011. приходское собрание проголосовало против принятия предложенного устава прихода, - по сути, исковое заявление, на основе которого митр. Евсевий распорядился провести заседание церковного суда; в) циркуляр юридического отдела Московской Патриархии, в котором, по утверждению членов суда, исключается право приходского собрания как-либо изменять и дополнять предложенный устав. Всё сказанное позволяет сказать, что скорее это был не суд, а тот самый розыскной процесс, о котором говорил в начале своего допроса о. Павел, а «пятерка» судей вызывала невольные ассоциации с печально памятными «тройками». «Церковь – это народ Божий» Похоже, церковь вступает во времена исторически до боли знакомые, когда решающими были не личные качества, а личная преданность Хозяину. Нечто подобное начинает происходить в РПЦ: преданность архиерею и его окружению теперь куда важнее преданности Христу. И встает неизбежный роковой вопрос: нужен ли нынешней церковной иерархии народ Божий? В одной из недавних телепередач Святейший Патриарх произнес: «Есть люди, которые действительно не понимают, почему сегодня усиливается роль мирян в жизни Церкви. Мирянин — это не статист, быть мирянином — это тоже служение, и посвящаемся мы на это служение через Таинство Крещения. Когда в Церкви всё делает только иерархия или духовенство, а миряне лишь присутствуют на богослужении, это очень опасно для жизни Церкви, потому что в ней не реализуется самый главный принцип церковного бытия: Церковь – это община веры, это народ Божий...». [ 16 ] Одно из двух: либо управляющий Псковской епархией и иже с ним не согласен с Патриархом и вбивает клин между Первосвятителем и народом Божиим, либо у Патриарха слова расходятся с делом. Что ж, в стране развитой демагогии все возможно – и распустить приходское собрание (согласно закону, «добровольное объединение граждан»), и назначить новое «добровольное». Как некогда в государстве: отделить правильных граждан от неправильных и всех неправильных лишить, изгнать, упечь, а то и к стенке – тоже знакомо, не правда ли? Но не лучше ли все-таки попытаться создать условия, в которых наиболее полно раскрывается творческий потенциал человека, созданного по образу и подобию Творца. Блог о. Павла в «Живом Журнале» с его проповедями, богословием и публицистикой мог бы сам по себе стать темой исследования современного религиозного сознания. Он стал местом дискуссий, споров, иногда ярких, глубоких по мысли выступлений. Процитирую один из комментариев на тему недавнего суда: «Нужно творить дела Божьи! Однажды я прочитал книгу тогда неизвестного мне священника «Догмат о Церкви в канонах и практике». Книга перевернула сознание. Не то чтобы открылись догматические истины – это не было секретом, - но я встретил человека, который всерьез жил по Евангелию, по настоящему противосстал богопротивной системе. Можно сказать, что тогда произошла встреча с мистической реальностью, которая называется Церковь Христова. То безобразие, что происходит сейчас, конечно же, не вписывается в рамки лишь одного прихода, епархии, происходящее носит общецерковный характер. Но я убежден, что церковь, христиане призваны и могут свидетельствовать о правде и о воле Божьей. Только лишь молиться и пассивно наблюдать за происходящим означало бы не служить всеми дарами, данными нам от Бога здесь и сейчас». [ 17 ] Виктор ЯКОВЛЕВ, председатель приходского совета храма свв. Жен Мироносиц в 1989-2010 гг. Псков Редакция «Псковской губернии» продолжает внимательно следить за делом о. Павла Адельгейма и прихожан храма свв. Жен Мироносиц. 1 См.: В. Яковлев. Сжитие со свету священника Павла Адельгейма // «ПГ», № 49 (368) от 19-25 декабря 2007 г. 2 См.: Архиепископ Евсевий не согласился с отцом Павлом // «ПГ», № 49 (120) от 18-24 декабря 2002 г. 3 См.: Е. Ширяева. Вот и я восхожу на свою маленькую Голгофу // «ПГ», № 8 (377) от 27 февраля – 4 марта 2008 г. 4 См.: Е. Ширяева. Сын за отцом // «ПГ», № 39 (408) от 1-7 октября 2008 г. и «Без изменения, без удовлетворения» // «ПГ», № 47 (416) от 26 ноября – 2 декабря 2008 г. 5 См.: В. Яковлев. По заповедям Блаженства // «ПГ», № 30 (399) от 30 июля – 5 августа 2008 г. 6 См.: В. Яковлев. Век русской Церкви: от гонений до крови до объятий до смерти // «ПГ», № 32 (453) от 26 августа – 1 сентября 2009 г. 7 См.: Спустя 35 лет. Авторское предисловие о. Павла Адельгейма к книге «Своими глазами» // «ПГ», № 39 (510) от 6-12 октября 2010 г.; В. Яковлев. Глазами, сердцем, душой, разумением... // «ПГ», № 39 (510) от 6-12 октября 2010 г. 8 Здесь и далее цитируется диктофонная аудиозапись. Полная расшифровка аудиозаписи – в блоге о. Павла Адельгейма в «Живом Журнале»: http://adelgeim.livejournal.com/ 9 Цит. по протоколу приходского собрания от 18.04.2011 г. 10 «Живой журнал» о. Павла, запись «Меж двух огней» от 28.04.2011: http://adelgeim.livejournal.com/66636.html#cutid1 11 Тут подумалось: а вправе ли я верить настоятелю, который три года назад уже провел перерегистрацию прихода по подложному протоколу собрания, и факт этот подтвержден решением Псковского городского суда? См.: «Живой журнал» о. Павла, запись «Суд признал недействительным протокол Иванова» от 02.11.2009: http://adelgeim.livejournal.com/14085.html. 12 Такого текста в «Положении о церковном суде Русской Православной Церкви Московской Патриархии» нет, председатель его придумал. Есть ст. 33 «Порядок принятия дела к рассмотрению», которая гласит: «Дело, требующее исследования, передаётся епархиальным архиереем в епархиальный суд при наличии следующих оснований: 1. Заявление о церковном правонарушении. 2. Сообщение о церковном правонарушении, полученное из иных источников». 13 См.: «Положение о церковном суде Русской Православной Церкви Московской Патриархии», ст. 47, 2-3. 14 «Положение о практике запрещения клириков в служении и почисления клириков за штат». Священный Синод РПЦ, 22 марта 2011 года (журнал № 20). См.: http://www.patriarchia.ru/db/text/1434999.html 15 См.: «Живой журнал» о. Павла, запись «Увольнение священнослужителей за штат» от 07.06.2011: http://adelgeim.livejournal.com/70079.html 16 Выступление Святейшего Патриарха Кирилла в телепрограмме «Слово пастыря» 28 мая 2011 года. См.: http://www.patriarchia.ru/db/text/1497194.html 17 См.: http://adelgeim.livejournal.com/69512.html?thread=1788552#t1788552
Старый Радиособак: Читаю я эти и подобные материалы , и всё более и более убеждаюсь в том , что все эти церкви вообще , и РПЦ - в частности к И.Христу и его учению имеют лишь косвенное отношение , а само современное Христианство - плод императора Константина , повелевшего в 325м году создать единую Христианскую церковь - идеологический аппарат империи , имеющий феодальную структуру . ИМХО.
440Гц: Отец Павел Адельгейм: Теперь у нас есть генеральный секретарь — то есть патриарх Его роль сейчас к этому и свелась. Затем Политбюро, то есть Священный Синод — еще 100 человек... 07.08.2013 Это интервью отец Павел Адельгейм дал «Новой» в 2003 году. Публикуется впервые. Что сегодня представляет собой Русская православная церковь? Тело Христово, как сказано в Писании, организацию стяжателей или закрытую корпорацию, построенную на иных, отнюдь не духовных принципах? Найти ответ на этот вопрос попытался протоиерей Павел Адельгейм в своей книге «Догмат о Церкви». Выводы, сделанные им, оказались настолько шокирующими, что сразу же вызвали гнев части священнослужителей…Не успев появиться на прилавках магазинов, это небольшое издание в мягком переплете сразу же привлекло к себе внимание. И немудрено. Сам того не желая, но замечательную рекламу книге сделал Владыка Псковский и Великолукский Евсевий, который, выступая во время проповеди в Троицком кафедральном соборе, призвал верующих защитить его от несправедливых нападок отца Павла. По словам иерарха, настоятель церкви Жен Мироносиц опорочил «не только его, но и саму Церковь, которой служит». Отзывы большинства клириков Псковской епархии тоже оказались нелицеприятными для автора. Всего несколько цитат из стенограммы заседания Епархиального совета. ― Автор замахивается критическим топориком на действующий устав Русской Православной Церкви… ― Книга иерея Павла ― кощунственна. В ней клевета на правящего епископа, глумление над верой, ее священными канонами. ― Книга направлена на подрыв авторитета Церкви, призвана посеять сомнения в душах людей, духовно неокрепших, недавно пришедших к вере. ― Книга ― антицерковна. Она подрывает соборность Церкви… Полностью стенограмма этого заседания была опубликована на страницах вестника Псковской Епархии «Благодатные лучи» (№2). К счастью, нашлись люди*, которые во время этого публичного обсуждения высказали мнение, отличное от позиции большинства. А потом начались и вовсе странные вещи. Сначала был зверски избит пономарь церкви, где настоятелем является ответ Павел. Некоторое время спустя машина, которой управлял Адельгейм, попадает в аварию. Только по счастливому стечению обстоятельств (скорость движения была очень мала) удалось избежать самых серьезных последствий. Экспертиза, которая была проведена сотрудниками ГИБДД по просьбе отца Павла, установила, что рулевая колонка его «Волги» была выведена из строя преднамеренно. Можно ли считать эти события логическим продолжением критических нападок на автора? Сам Павел Адельгейм не хотел никого винить в происшедшем. Тем не менее вопросы оставались. И главный из них можно сформулировать так: чем можно объяснить такое резкое неприятие «Догматов…»? Участник Епархиального Совета: — Книга «Догмат о Церкви» ― актуальная и нужная для церковного самосознания — отнюдь не является персональной инвективой против правящего архиерея, как это может показаться при поверхностном знакомстве с нею… В результате коммунистического террора и апостасиса исчезает одно из важнейших свойств Христовой Церкви ― соборность, волей-неволей подменяемая ныне корпоративной властью епископата. Нужно воспользоваться той исторической передышкой, какую нам предоставляет нынешнее время, чтобы возродить в церковной жизни дух свободы и творчества, преодолеть опасное дистанцирование интеллигенции от церковной деятельности. Как верно отметил в свое время Н.А. Бердяев в «Философии свободного духа»: «Церковь, выявляясь и воплощаясь в мире природном историческом, может принимать формы, свойственные этому миру». К его словам можно добавить: «и язвы этого мира». «Духовный сталинизм» ― одна из язв этого мира, которой болеет Церковь. ― Мне тяжело об этом говорить, ― признается отец Павел, ― но в настоящее время Русская православная церковь в силу своей мировой изоляции все больше превращается в тоталитарную секту, замыкаясь внутри себя. И это ужасно, потому что законы развития общества таковы, что каждая замкнутая система обязана развалиться. ― И никакой альтернативы нет? ― Церковь должна вернуться к своим прежним канонам, которые были изначально заложены в ее основание вселенской церковью. Есть догматическое определение, которое было ей дано на втором Вселенском соборе: Единая, Святая, Соборная и Апостольская церковь. В совокупности своей они определяют церковь как уникальное явление в мире ― тело Христово, потому что Христом основано. Она не может измениться, так же как человек не может изменить черты своего лица. Они определяют суть церкви, как идентификационный узор на пальце. Другой будет у другого человека. Если изменить хотя бы один из принципов, это уже будет другая церковь. Можно сохранить канонические правила, устав, но если убрать хотя бы один признак (ту же самую соборность), без этого принципа не будет ни единства, ни святости, потому что это будет уже другая церковь! ― Может быть, поэтому все чаще звучат голоса о необходимости реформирования РПЦ? ― Недоразумение заключается в том, что церковь уже была реформирована, но никто не хочет этого замечать. Поэтому когда я говорю об обновлении церкви, то имею в виду не переход в службе на современный язык или о разрешении епископам жениться. Все это бред! Мы должны вернуться к каноническим принципам. В своей книге я взял совершенно четкий ориентир ― это поместный собор 1917‒18 гг. Он готовился 50 лет и был призван рассмотреть наиболее актуальные проблемы церковной жизни, главный из которых ― восстановление патриаршества. И не просто восстановление, а всенародное избрание главы русской церкви. Принимались абсолютно все кандидатуры, они ставились на голосование, но выбор в храме Христа Спасителя сделал старец Алексеевой пустыни (он был слепой), который вынул из шкатулки записку с именем нового патриарха Тихона. Вместо этого в 1988 году (а затем и в 2000-м) был принят другой устав РПЦ, по которому избрание Патриарха совершается на закрытом совещании епископов. Принцип тот же самый, как и в советской системе. Теперь у нас есть генеральный секретарь ― то есть патриарх. Его роль сейчас к этому и свелась. Затем Политбюро, то есть Священный Синод ― еще 100 человек. Далее идут секретари обкомов ― наместники на местах. У них власть абсолютная. С той лишь разницей, что на секретаря обкома можно было пожаловаться. Сейчас ― нельзя. Как следствие, сейчас современные церковные понятия сильно искажены конъюнктурой. ― Таковая существует? ― А как же! Все это пошло еще с советских времен, когда кандидатуры патриарха согласовывалась КГБ и Комитетом по делам религий. У них был один критерий оценки возможного кандидата: лояльность к власти. Сейчас патриарха будет избирать корпорация епископов, но принцип тот же. Трудно спорить с тем, что присоединение церкви к государству дает ей материальные привилегии, но одновременно ― абсолютную зависимость от него же. При этом церковь утрачивает свою духовную свободу, но и государство ничего не приобретает. Оно теряет, потому что утрачивает ту нравственную силу, которая всегда стоит рядом с ним и всегда может сказать: ты поступаешь неверно. Должен быть такой голос, который призван свидетельствовать о нравственном состоянии государства и общества. При этом в церковь должна оставаться для своих прихожан организмом любви. Но не права! Почему епископ имеет такую неограниченную власть, против которой мы в принципе не возражаем, точно так же как в семье никто не возражает против власти отца. Если, конечно, он не пьяница и не разбойник. Кто же будет возражать против такой власти, если он любит свою жену и детей? Власть епископа должна быть основана на любви, но не на праве. Обосновывать власть епископа правом ― это значит сообщать ей основания, которые церковь вообще не содержит. ― Но любовь ― понятие очень аморфное… ― Любовь ― это очень конкретно, но эту конкретность нельзя формализовать. Ее нельзя описать словами и четко регламентировать. Потому что любовь ― это свобода. А вот право ― ограничение свободы. Право ― это свобода, предоставленная и ограниченная нормой. Но если мы нормируем свободу, то должна быть четко определена свобода каждого. В церковном правовом поле тоже все одинаковы. Если мы возьмем древние церковные каноны, то на первом месте стоит ответственность. Сейчас с епископа снята всякая ответственность. Но она наступает, если он проявит свое несогласие с корпорацией. И это тоже проявление тоталитаризма. ― Критика вашей книги может быть примером сказанному? Ведь вы высказали свое, отличное от других мнение, которое не соответствует точке зрения епископа. ― Не столько епископа, а ― корпорации. Но все дело не в том, что я выступаю против корпорации в защиту соборности церкви, а от этого принципа никто не может просто так отмахнуться. Они могут его игнорировать, не замечать, но они не могут его зачеркнуть. Мы поем: «Верую в единую святую, апостольскую церковь…» Но когда наш епископ говорит о соборности, у него даже лицо перекашивается. ― Слово «демократия» может служить в данном случае синонимом слова «соборность»? ― Нет. Понятие соборности может определять только один человек. Так уже было. В истории церкви сохранилось имя Максима Исповедника, простого монаха, который жил в VII веке. В это время возникла монофилитская ересь, адепты которой утверждали, что Христос имеет только одну божественную волю. Максим отвечал им: Христос имел две воли: оставаясь истинным и совершенным богом, он стал истинным и совершенным человеком. По этому поводу и возник спор. Тогда все патриархи были монофилиты. Максиму отрубили руку, чтобы он не мог писать. Ему вырвали язык, его посадили в тюрьму, потом отправили в ссылку. Но вот что значит истина, которая не имеет никаких формальных критериев, но имеет такую внутреннюю силу, что, будучи раз произнесенной, ее уже нельзя убить. Казалось бы, что этим иерархам убогий монах? Нет, они возвращают его и требуют: подпиши. Что им дала эта подпись?! И они снова начинают его мучить, но проходит время и то, что утверждал Максим Исповедник, становится верой всей церкви. То есть он один сохранял церковную соборность, а демократия ― это принцип большинства голосов. Большинством голосов в церкви ничего нельзя решить. Отсюда ― каждый христианин должен иметь возможность высказать свое мнение. Ему нельзя заткнуть рот, потому что никто не знает, через кого Дух Святой произнесет слово истины. Ни епископы, ни миряне, ни клир ― никто не может претендовать на исключительность в церкви. В церкви нет исключительности. Церковь ― это народ Божий, и все находятся внутри церкви. Никто не стоит над церковью, потому что церковь ― это Тело Христово. Ну, кто же может быть над Телом Христовым, у которого глава ― Христос. При этом внутри церкви у каждого функции разные. О равенстве в этом случае опять же трудно говорить. Ну, как мы можем говорить о том, что нога равна руке, ― у каждого свое предназначение. Так же и в церкви. Одно дело ― это епископ, священник, другое дело ― народ. Но каждый из них может свидетельствовать. И запрещать свидетельствовать нельзя. ― Отец Павел, вы одиноки в своих убеждениях? ― Нет. Я получаю много писем (в том числе и по интернету), и все как один говорят, что я все правильно написал. Накануне того же самого епархиального собрания некоторые из священников приходили ко мне и говорили: мы с вами совершенно согласны, но мы не можем вас поддержать, у многих из нас семьи, дети. Поэтому мы будем высказываться против вас и вашей книги, поэтому вы нас простите за нашу человеческую слабость. Все это объяснимо: я не могу требовать от них мученичества. Это такой подвиг, на который человек решается только сам. СПРАВКА «НОВОЙ» Протоиерей Павел Адельгейм родился 1 августа 1938 года. Родители были репрессированы. Воспитывался в детском доме. Был послушником Киево-Печерской лавры. В 1956 году поступил в Киевскую духовную семинарию. Исключен игуменом Филаретом Денисенко по политическим мотивам. В 1959 году рукоположен дьяконом. Закончил Московскую духовную академию. В 1969 году арестован и осужден по ст. 190′ (клевета на советскую власть), приговорен к трем годам лишения свободы. В лагере во время восстания потерял правую ногу. Освободился в 1972 году. Служил в Фергане и Красноводске. С 1976 года ― в Псковской епархии. Осталась вдова, трое детей, шестеро внуков. Текст беседы подготовил к печати Юрий МОИСЕЕНКО, http://www.novayagazeta.ru/comments/59424.html
Старый Радиособак: 440Гц пишет: Есть догматическое определение, которое было ей дано на втором Вселенском соборе: Единая, Святая, Соборная и Апостольская церковь. В совокупности своей они определяют церковь как уникальное явление в мире ― тело Христово, потому что Христом основано. Именно - догматическое определение , а не фактическая реальность. Вообще этот вопрос очень спорный. Даже , исходя из написанного в Евангелии , можно сделать вывод , что Церковь основал не Христос а Пётр А если проследить историю церкви - то Пётр и Павел , далее Церковь создавалась по указанию Константина. Поэтому и "божественность" церкви - всего лишь принятая ЛЮДЬМИ догма а не реальный факт. Что подтверждается многочисленными церковными расколами Вселенской Церкви , обилием Христианских конфессий , враждующих друг с другом , и как квинтэссенция - Религиозные войны Христиан с Христианами за передел сфер влияния Церквей. И всё это никак не согласуется с учением Христа , и более того ему противоречит. Слышал даже такое утверждение - Современное Христианство - порождение Дьявола или Антихриста.
440Гц: Старый Радиособак пишет: И всё это никак не согласуется с учением Христа , и более того ему противоречит. Да, не согласуется с идеями Христа любая неконструктивная вражда. Спорить имеет смысл, если люди стремятся достичь согласия, а не окончательно расколоться. Ведь подавленный, поверженный (убитый противник) - ваш враг навсегда. Но после этого - вы и сами становитесь одиноки... Это в частном выражении и во Вселенском масштабе - одинаково (...я только про церкви... ).
440Гц: Благодарение непокорности 18.01.2012 14:24 ПЛН, Псков «У Господа один день, как тысяча лет, и тысяча лет, как один день». Апостол Петр (2 Пет. 3. 8.) Петербургский режиссер-документалист Максим Якубсон снял фильм о псковском священнике о. Павле Адельгейме «Один день отца Павла». Золотой нитью мерцают в нем фрагменты Божественной Литургии, центрального христианского богослужения, к которому ведут и из которого исходят все остальные. Литургия (в переводе с греческого «общее дело»), Евхаристия («благодарение») – эпицентр церковной жизни, «таинство таинств», преподанное Иисусом на Тайной Вечере как главное звено, соединяющее Небо и землю, Бога и человека. Для христианина, каким хочет видеть его Христос, весь жизненный путь – путь богоискательства. Где бы он ни был, чем бы ни занимался, Бог для него – источник и цель. «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и все приложится вам». (Мф. 6. 33.) Если воспринимать день, как синоним человеческой жизни, то день отца Павла, почитающегося исповедником веры, исполнен драматизма, событий радостных и трагических, соединившихся в один непрерывный путь служения Богу. Путь этот описан во множестве публикаций о батюшке, в его собственных, получивших широкую известность, книгах «Догмат о Церкви в канонах и практике», «Своими глазами», к нему неоднократно обращалась и «Псковская губерния». В фильме не идет речи о возникшей в минувшем году тяжбе между епархиальным церковноначалием с одной стороны и батюшкой и его прихожанами с другой. Об отказе прихожан храма святых Жен Мироносиц принять устав прихода в новой, предложенной Синодом редакции и, как следствие, исключении из состава приходского собрания несогласных «Псковская губерния» писала достаточно подробно. Не стоило бы упоминать об этом и сейчас, если бы не события последних дней ушедшего года, оставившие свой глубокий след в «летописи дня» отца Павла. До закона не достучаться Есть смысл восстановить хронологию событий. 18.04.2011 приход свв. Жен Мироносиц не принял устав. 03.06.2011 Епархиальный суд осудил и исключил из состава приходского собрания 6 человек, которые голосовали против устава, и принял решение ходатайствовать перед правящим архиереем о почислении священника Павла Адельгейма за штат. 02.08.2011 Митрополит Евсевий утверждает решение Епархиального суда в части исключения из состава приходского собрания, добавив к 6 исключенным еще 5 человек. Приход написал апелляцию, на которую суд второй инстанции до сих пор не ответил. 06.11.2011 «Зачищенное» собрание вновь голосует против устава. 21.11.2011 Епархиальный суд вызывает ответчиками оставшихся несогласных. Ответчики заявляют судьям отвод ввиду их нелегитимности (совмещение истца и судьи в одном лице). 20.12.2011 Епархиальный суд собирается в том же нелегитимном составе. Ответчики снова заявляют отвод, но суд им пренебрегает и решает исключить из состава прихода ещё 9 членов, которые на приходском собрании голосовали против устава. Вновь принято решение ходатайствовать о почислении отца Павла Адельгейма за штат. Официальная реакция митрополита Евсевия на решение суда пока неизвестна. За комментарием к последним событиям обращаюсь к отцу Павлу. - Приход святых Жен Мироносиц вновь и вновь отвергает новый Устав. Если до закона все равно не достучаться – стоит ли продолжать? - Т. е. стоит ли правда того, чтобы стоять за нее до конца? Несомненно, да, когда она – правда. Новый устав прихода закладывает фундамент авторитарных отношений, чуждых духу coборной Церкви: не по законам и канонам, а «по понятиям». Архиерей, благочинный, настоятель, т. е. властная вертикаль церкви, не интересуется мнением прихожан. Она действует, никого не спрашивая, ни перед кем не отчитываясь, и диктует свою волю обезличенной массе, обязанной молчать. Устав, по сути, ничего не организует в практической жизни церкви, это мёртвый документ, он не влияет на реальную приходскую жизнь, но формально закрепляет антиканонические принципы, на которых приходская жизнь осуществляется. Конфликт возникает, когда от прихода требуют признать неправду в качестве правды и принять её по доброй воле. - Но какой смысл принимать Устав, нарушающий законы и каноны, насильно принуждая приходы «добровольно» голосовать за него? Должны же быть какие-то резоны. - Понять задачу патриархии несложно. Новый устав производит замену учредителей прихода, упраздняет из учредителей граждан, а их права передаёт епархиальному архиерею. Насильственное устранение не дозволено законом, поэтому патриархия требует, чтобы учредители устранились «добровольно». Замена учредителей лишает приходы собственности – недвижимого и движимого имущества и материальных средств, свободного волеизъявления и подчиняет диктатуре епископа. Приходские доходы направляются в епархиальное русло без согласия верующих. Это материальная сторона дела. Но есть и духовная сторона. Народ Божий, то есть прихожане храма, исключены из устава, лишены участия в управлении приходом и канонического места в церкви. Устав лишает народ Божий имени христиан, прихожан и мирян, отнимает его канонический статус, оставляя в статусе гражданском, не имеющем канонического смысла. Присутствие народа в храме приобретает случайный характер. - Почему же все приходы Псковской епархии, кроме церкви святых Жен Мироносиц, приняли новую редакцию Устава? Как принимается Устав в действительности? - Объясняется это чрезвычайно просто. Насколько мне известно, уже много лет приходские собрания в приходах Псковской епархии не проводятся. Разумеется, это предположение, основанное на личном опыте и свидетельствах многих священников и мирян Псковской епархии, и требует проверки, которую может и обязан провести следственный комитет. Собрание не собирается, а протокол собрания имеется. Настоятель пишет протокол и просит прихожан подписать его. В нем записано: «Приходское собрание состоялось, присутствовало 10 членов. Устав в новой редакции принят единогласно». Этот протокол митрополит утверждает своей подписью и печатью и его подают на государственную регистрацию. Управление юстиции догадывается о незаконных действиях Епархии, но обращает внимание на формальности: правильность расстановки запятых, порядок слов, соблюдение заглавных букв и т. п. В 2008 году настоятель прихода свв. Жен Мироносиц так и поступил: написал, не собрав собрание, протокол и получил регистрацию. Приходское собрание обратилось в Псковский городской суд. Суд признал протокол недействительным и отменил государственную регистрацию. Действия настоятеля и архиерея рассмотрел и осудил Общецерковный суд РПЦ. Епархия не рискнула вторично наступать на грабли – вот и все объяснение. Но больше всего удивляет реакция органов власти. Начиная с 01.09.11, приход многократно обращался в прокуратуру, следственный комитет и управление юстиции с просьбой провести проверку законности административно-судебного давления епархии на приход, ссылаясь на ст. 148 УК РФ, запрещающую «незаконное воспрепятствование деятельности религиозной организации». Приход просит рассмотреть документы, опросить свидетелей, – это прямая обязанность государственных органов, возложенная на них законом. Прокуратура и управление юстиции неизменно отвечают, что не видят оснований для проверки. Не видят? Или не хотят видеть? И – как, какими средствами открыть глаза прокуратуре и юстиции, чтобы они увидели, как епархия нарушает законы РФ? В фильме «Один день отца Павла» прозвучат стихи – самого батюшки, его отца, духовных чад священника. Я же приведу строки, написанные им уже после создания фильма: Снова строем нас гонят на инструктаж не как прежде, одетых в бушлат с номерами. В этом зале собраний другой антураж: в пышных рясах горим золотыми крестами. Но, спустя сорок лет, так же чётко и здраво, Как грозил старшина, что и влево, и вправо неизбежно догонит смертельная пуля, так толкуют теперь нам церковное право. И внимает собранье, перечить не смея, монотонно звучащую речь архирея. Кто играет от скуки, кто дремлет на стуле. Все вопросы решаем «соборно» – бесспорно. Подчиняясь Владычному слову, покорно рясофорной колонной шагая опять, как когда-то в строю, разобравшись по пять. И святую идею церковной соборности заменяем всеобщим поклоном покорности. Скорее всего, устав будет принят и в Мироносицком храме – после того, как приходское собрание будет очищено от всех, кто способен мыслить самостоятельно, называть правду правдой, а ложь и лукавство ложью, – всех, кто позволяет себе «сметь свое суждение иметь». Ты нужен Богу Но вернемся к фильму, питерская премьера которого прошла 14 декабря 2011 года в выставочном центре на площади Победы в рамках «Зимней православной выставки», а псковская, организованная историко-просветительским и правозащитным обществом «Мемориал», состоится на следующей неделе. В самом начале фильма мы слышим закадровый голос Максима Якубсона: - Больше двадцати лет назад я приехал в Псков вместе со своим другом. Здесь, у отца Павла, принял крещение. Спустя двадцать лет я снова приехал к о. Павлу, чтобы снять о нем фильм... Максим Якубсон – режиссер Санкт-Петербургской студии Документальных фильмов, закончил ВГИК имени С. А. Герасимова, мастерскую режиссуры Марлена Хуциева. Участник, лауреат и дипломант нескольких российских и международных фестивалей документального кино. Мне довелось видеть несколько его фильмов («Параллелошар», «Право переписки», «Зодчие города солнца») и могу сказать, что он – один из талантливейших режиссеров современного документального кино. В каждой картине он умеет найти художественную форму, в которой тема раскрывает себя наиболее полно. И в то же время чувствуется, узнаётся почерк мастера. Прежде всего – в отношении к своим героям, к предмету повествования. Его камера не навязчива, но внимательна, созерцательна, но на удивление наблюдательна, когда каждая «мелочь» становится значимой и обретает дар речи. Он вместе со зрителем всматривается в тему, явление, образ, в быт и окружение человека, словно боясь повредить, исказить созданный не им, а Богом и природой живой, мерцающий всеми оттенками жизни, образ. И образ откликается, раскрывая себя сам, и возникает нечто неповторимое, как уникален и неповторим каждый человек. Наблюдая за ним во время съемок, вспомнил евангельское «от избытка сердца говорят уста». Если художник ничего собой не представляет как личность, если не научился в сердце своем отделять зерна от плевел, у него ничего не получится. Серьезный художественный результат возможен лишь там, где тема творчества жизненно важна, прежде всего, для самого художника. Если бы меня спросили, о чем фильм, в псковской премьере которого примет участие и режиссер, ответил бы коротко и сразу: о любви. О той самой, которая, по слову Апостола, «долготерпит, милосердствует, не завидует, не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, …не радуется неправде, а сорадуется истине». (1 Кор. 13, 4-6.) О той, что заповедана нам Богом, любящим детей своих не за то, что мы хорошие или плохие, не за праведность и благочестие, и вообще не за что-то, а по одной лишь причине, что мы – Его дети. Отсвет этой любви – главное достоинство фильма. Он – в литургическом служении и проповеди, в рассказе отца Павла о детстве и юности, в его заботах о семье одной из воспитанниц приюта и в отношениях с учениками созданной им православной школы. Мы видим и слышим его в чтении стихов, в негромком именинном застолье, стихах и рассказах о нем питерского поэта Елены Пудовкиной и псковского художника Ирины Гурской. Слышим, видим и начинаем понимать, что да, страдание очищает, но лишь того, кто способен жить не во имя свое. И главная тема, звучавшая поначалу тонко и беззащитно, как пробившийся к свету зеленый росток, обретает вдруг необоримую, торжествующую силу, потому что… Обращусь, впрочем, к стихам отца Павла: Мне кажется, что смысла нет стоять за правду там, где судят. От них всегда один ответ: «Живи, как власть велит, а нет - закон защитою не будет». …В бесплодных поисках дороги споткнувшись, поломаешь ноги, вняв к удивленью своему, что ты не нужен никому. Но не скорби, уйми тревогу: ты не один. Ты нужен Богу. Виктор Яковлев, «Псковская губерния» Источник: Псковская Лента Новостей
440Гц: 11.09.2007 г. ВОЗМОЖНО ЛИ ОЖИВЛЕНИЕ ВЕРЫ И ДОВЕРИЯ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ 16-18 августа (2007 г.) в Москве прошла международная научно-богословская конференция «Христианская соборность и общественная солидарность» Открывая конференцию, духовный попечитель Преображенского содружества малых православных братств и ректор СФИ проф.-свящ. Георгий Кочетков пригласил собравшихся вести открытую дискуссию и не бояться затрагивать острые темы. Этот призыв не остался без ответа: первый же доклад вызвал острую и оживленную дискуссию. Темой этого доклада, озаглавленного «Вынужденные размышления о метаморфозах церковной традиции» (докладчик - прот. Павел Адельгейм), стали значительные изменения, произошедшие за века в сознании и содержании жизни православной общины. О. Павел убедительно показал, что современный епископ не несет административной, судебной и нравственной ответственности, не подлежит критике - т.е. имеет статус, противоречащий как практике древней церкви, так и апостольским правилам и канонам. Это приводит к тому, что в пределах епархии власть архиерея становится неограниченной и бесконтрольной, а клирики не защищены от произвола епископа. Это исключает любовь, милосердие и свободу в качестве нормы церковной жизни; вера в Промысел Божий заменилась страхом перед человеком, превратившим епархию в авторитарную организацию, лишенную соборных принципов и живущую вопреки Уставу РПЦ. Прот. Павел Адельгейм и прот. Всеволод Чаплин В ходе начавшейся сразу же вслед за докладом оживленной полемики зам. председателя ОВЦС прот. Всеволод Чаплин возразил докладчику - по его мнению, ослабление власти епархиального архиерея приведет к тому, что руководить церковью будет «мир сей», т.к. власть перейдет в руки мирян, руководствующихся прежде всего политическими и экономическими интересами. О. Павел согласился, что невозможна позиция и лозунг «вся власть мирянам», но уточнил, что опирался в своем докладе на решения Поместного Собора 1917-1918 гг., которые предусматривают высшую контролирующую власть, в т.ч. и над епископами. Зав. кафедрой богословских дисциплин и литургики СФИ Д.М. Гзгзян отметил, что вопрос о власти в церкви не сводится к выбору между епископским произволом и интересами нецерковных мирян - это тупик. Необходимо вспомнить о такой категории мирян, как лаики, которые руководствуются интересами церкви и поэтому способны брать за нее ответственность. Прот. Всеволод Чаплин в своем докладе «Идеал единства как христианское послание современному обществу» подчеркнул, что миссия церкви не должна ограничиваться рамками приходов. Православные миряне обязаны нести окружающим христианский идеал - единство. Уже сегодня можно видеть примеры воплощения такого единства в политической и экономической жизни, когда люди отказываются от борьбы за власть и деньги. О. Всеволод убежден, что за этим идеалом - будущее. В реплике по поводу доклада о. Всеволода ученый секретарь СФИ А.М. Копировский сказал, что «миряне могли бы проводить в приходе больше времени, если бы им было что там делать». Существенно ограничивает возможности приходской жизни господствующее в современном богословии восприятие «храма как мира», в то время как более традиционным является понимание «мира как храма». В последнем случае человек осознает себя как священника, а братьев - как сослужителей. Тогда не возникает тупиковый вопрос о «правах клира и мирян». «Мы искали местную соборность, а нашли общинно-братскую экклезиологию» - с таким докладом выступил проф.-свящ. Георгий Кочетков. Докладчик показал, как из живого опыта общинной жизни родилась общинно-братская экклезиология, которая открывает тайну соборности. В этом видении церковного устройства совмещается конкретность евхаристической экклезиологии и вселенскость универсальной. Не упраздняется церковная иерархия, хотя и не допускается клерикальная экклезиология. Таким образом, ничего не теряется и не разрушается, в то же время многое упущенное, забытое и потерянное обретается, а константиновская эпоха наконец-то преодолевается изнутри самой жизни церкви. Председатель Комиссии Общественной палаты РФ по вопросам регионального развития и местного самоуправления проф. В.Л. Глазычев в своем докладе «Муниципальная солидарность» отметил, что многочисленные исследования жизни больших и малых городов в России показали, что у властей нет способа узнать, что нужно населению. Социологические исследования проводятся только в связи с выборами в органы власти. Поэтому, на его взгляд, положение приходского священника уникально, т.к. к нему стекаются все ожидания, переживания и беды простых людей. Батюшка может играть роль лидера гражданского общества. И такие примеры в регионах есть, хотя они и очень редки. Других «зерен кристаллизации» гражданского общества, по свидетельству В.Л. Глазычева, не обнаружено. Один из лидеров ACLI (Ассоциации трудящихся христиан Италии), многолетний депутат итальянского парламента, ученый, прозаик и поэт Джованни Бьянки в докладе «Христианская соборность» рассказал об опыте достижения соборности на примере своего движения. Такие сообщества возникли во множестве в послевоенной Италии. И это не было просто проявлением свойственной итальянцам социальной активности. В то время большинство итальянских католиков резко делили свою жизнь на религиозную и общественную. От создателей движения потребовались большие личные усилия для того, чтобы ситуация изменилась, и возникло рабочее движение, вдохновленное христианством. Проф. Ю.Н. Афанасьев обратился в своем докладе к анализу категории соборности в трудах одного из известнейших философов русской эмиграции - Семена Франка. По мнению докладчика, в российской действительности соборность была не воплощена, и вместо преимущества благодати перед законом чаще всего возникал примат насилия над правом, поэтому не может не возникнуть вопрос: почему люди, подобные Франку, являющие собой пример гражданственности и мужества, всю жизнь писали о соборности? «Автор работы - не идеолог, не политик. Он верующий человек, он чист и честен. Мысли Франка - не вымысел», - заметил Ю.Н. Афанасьев, выдвигая предположение: «то, что Франк не соотносит свои мысли с судьбой России, может быть связано с тем, что он воспринимает свою судьбу, как и судьбу России, трагически». В дискуссии, возникшей по поводу доклада, доцент СФИ А.И. Шмаина-Великанова сказала, что соборность относится к таким категориям, как любовь, свобода и истина, поэтому следует говорить не о существовании соборности, а о ее содержании. «Мы все неоднократно ее испытывали», - под бурное одобрение зала заключила она. Проф.-свящ. Георгий Кочетков отметил важность экклезиологического аспекта в этом разговоре, ведь соборность - это славянский вариант общехристианского понятия «кафоличность», без которого нет ни христианства, ни самой Церкви. В этот день прозвучали также доклады проф. О.И. Генисаретского «Соборное и гражданское общение и общительность», поэта О.А. Седаковой «Дружба классическая», А.И. Шмаиной-Великановой «Hesed как солидарность между чужими» и проф.-свящ. Иоанна Лашека (Карлов университет, Прага) «Понимание церкви в апостольском символе веры. Размышления о поисках путей к соборности в современном мире». Завершился первый день конференции вечером «Событие, которое произошло и которое не произошло: 1980 - 90-е гг. в российском обществе». (Рассказ о нем - в приложении «Открытая встреча» ) В первой половине второго дня в рамках конференции прошли 12 семинаров, организованных малыми братствами Преображенского содружества. «Воплощение соборности в современной церковной жизни», «Соборные основания православного богослужения», «Христианская соборность и Великий Московский собор 1917-1918 гг.: от чего мы ушли и к чему пришли», «Отцы и дети в духовной семье», «Воплощение веры в Церковь в наши дни » - вот далеко не полный перечень поставленных на обсуждение проблем. Во второй половине дня на пленарном заседании прошел семинар «Каким может быть соборное действие церкви в современных условиях? Кто может быть его участником?» Его открыли четыре доклада. Зав. кафедрой богословских дисциплин и литургики СФИ Д.М. Гзгзян рассказал об А.С. Хомякове, напомнив о его непреходящем значении как родоначальника свободной христианской мысли. Несмотря на отдельные спорные моменты в творчестве А.С. Хомякова он в своих мотивах не устарел до сих пор. Диакон А.Е. Мусин, д-р ист. н., на конкретном археологическом материале познакомил участников конференции с традицией покаяльно-богослужебных семей, которая была развита на Руси с момента принятия христианства и до XVI в. Понятие «приход» появляется в христианских источниках только с конца XV в. и рассматривается ими преимущественно как административно-хозяйственная единица. Он также отметил, что выделение духовенства в отдельное сословие было результатом целенаправленной политики властей. Проф.-прот. Василе Михок (Румыния) призвал собравшихся «во всем, что мы делаем, оставлять дверь для Святого Духа». В любом человеческом сообществе, в том числе и в духовном движении проблемы неизбежны. Не является исключением и «Воинство Господне», которое представляет о. Василе: «проблемных людей у нас не меньше, чем у вас, но я бы очень хотел, чтобы «Воинство Господне» оставалось именно Господним независимо от того, кто является его президентом или вице-президентом». Преподаватель СФИ С.И. Зайденберг в своем докладе «Соборность и свобода» отметил, что как ни говори о соборности, она все равно завораживает, зовет, как библейская Премудрость. И хотя возможно, что есть и другой опыт, но для большинства присутствующих здесь именно опыт соборности и есть опыт воцерковления. Слева направо: свящ. Феодор Куренков, прот. Павел Адельгейм, Ю.Н. Афанасьев Работа семинара была продолжена дискуссией, в которой приняли участие представители различных христианских конфессий и поместных православных церквей. Свящ. Иоанн Привалов рассказал о конкретных проявлениях соборности на примере церковно-культурной деятельности духовно окормляемых им братств. Подводя итог дискуссии, проф.-свящ. Георгий Кочетков сказал: «Есть три вещи, которые более всего связаны для меня с проявлением соборности: во-первых, это свидетельство, которое в нашей практике происходит на «открытых» встречах; во-вторых, катехизация, на которой явно ощущается действие благодати; в-третьих, общинно-братская жизнь, включающая в себя Евхаристию и агапу». Второй день конференции завершился круглым столом журналистов «Христианская соборность и общественная солидарность: что они значат для современных СМИ?» (Рассказ о круглом столе можно прочитать здесь >>) Заключительный день конференции - 18 августа - открылся семинаром «Что такое общественная солидарность сегодня?» Проф. А.Л. Лапко в своем докладе «Опыт общественной работы братства свв. Кирилла и Мефодия на пользу Польской православной церкви» рассказал о драматической истории православных братств в Польше. Руководитель отдела социокультурных исследований аналитического центра Ю. Левады (бывший ВЦИОМ) А.Г. Левинсон представил доклад на тему «Современные варианты солидарности». Термин «солидарность» в социологии может быть окрашен как позитивно, так и негативно. Раскрывая понятие «негативной солидарности», он привел примеры общего отрицательного отношения местных жителей к русским беженцам-приезжим, одной нации к другой, а также современного российского общества к собственному воодушевлению начала 90-х годов и к политическим лидерам той поры. Редким примером положительной солидарности А.Г. Левинсон назвал данное собрание. Он затруднился назвать основание солидарности в нем, отметив только, что это не фундаментализм, и сказал, что даже будучи неверующим человеком, чувствует солидарность с таким собранием. Проф. Ю.Н. Афанасьев в докладе «Возможность солидарности в современной России» охарактеризовал современное состояние российского общества как «криминальную власть в криминализированном социуме». При этом он уточнил, что термин «криминальный» не несет в себе негативной нравственной оценки, т.к. «в сложившихся условиях по-другому невозможно». Оживление зала вызвала фраза следующего докладчика, проф. Клаудио Кьяруттини (координатор католического мирянского братства Шарля де Фуко в Италии): «Чем больше я узнаю Россию, тем больше ее люблю». В своем докладе «Некоторые социальные и политические вопросы, актуальные в современном итальянском обществе» он рассказал о «волонтариате» - одном из интереснейших социальных феноменов последних десятилетий жизни Европы. Это явление самоорганизации общества, занимающегося социальной работой на иных основаниях, нежели государственные социальные службы. Зав. кафедрой философии и гуманитарных дисциплин СФИ Г.Б. Гутнер в докладе на тему «Солидарность и отчуждение. Опыт современных общественных и церковных институтов» сказал, что «отчуждение есть следствие развития социальных структур», неизбежными чертами которого являются превращение человека в «агента социальных сил, которые им владеют», отчуждение результатов деятельности человека, а затем и отчуждение человека от самого себя. Возможный путь преодоления отчуждения в обществе докладчик видит в самообразующихся малых группах, в которых люди «не отчуждают себя друг от друга и не используют других как средство». В заключение были подведены итоги конференции. Зав. кафедрой богословских дисциплин и литургики СФИ Д.М. Гзгзян отметил, что «солидарность людей даже с целью выживания всегда основывается на признании ценности каждой человеческой жизни». Развивая эту мысль, Г.Б. Гутнер сказал, что если люди не будут стремиться к «тому, чего не бывает» (на философском языке Ю. Хабермаса - «осознанная утопия»), то они даже не будут пытаться общаться. Это общее положение справедливо также для соборности и солидарности, осуществление которых будет невозможным, если согласиться с тем, что их нет. Н. Игнатович (Информационная служба СФИ) привела свидетельство известного православного деятеля А.И. Огородникова о том, что силы для преодоления страха и сопротивления советской репрессивной системе он и другие верующие черпали в том, что воспринимали существование советского режима как «личную трагедию». По мнению выступавшей, для обретения соборности и солидарности в церкви и обществе необходимы ответственность и покаяние. Они станут реальностью только тогда, когда будут люди, воспринимающие их отсутствие как личную трагедию. В заключительном слове проф.-свящ. Георгий Кочетков подчеркнул, что соборность - не утопия и не идеал. Это не объективированная ценность, а духовная реальность. Итогом конференции, по его мнению, стало «оживление веры и просто доверия друг другу», которое как раз и способно породить подлинную положительную солидарность. Стало ли это собрание еще и явлением соборности, покажет будущее, причем только «по плодам» духа. Фото Евгения ФОМИНЫХ, Кирилла МОЗГОВА, Дмитрия ПИСАРЕВА КИФА №11(69) сентябрь 2007 года http://gazetakifa.ru/content/view/1191/
ПГ: Его Вера Сорок дней без отца Павла Есть лица, готовые больше к улыбке, чем к суровому или горестному сжатию губ. Порой кажется, что такой человек и плакать-то не умеет. Вот такой он легкий – бывает же. Наверное, только сам человек и знает, как тяжело ему быть легким. Особенно, когда навалилось горе, прижавшее к земле сотни, если не тысячи людей по всему миру. 13 сентября – сорок дней со дня смерти отца Павла Адельгейма. Накануне этой скорбной даты мы встретились с матушкой Верой. С Верой Михайловной Адельгейм. С его Верочкой. Если отцу Павлу случалось где-то рассказывать о себе публично, он всегда рассказывал и о ней. И не просто как о части своей жизни, но как о части себя самого. Так и называл – «моя Верочка». Венчание Павла Адельгейма с супругой Верой Охрименко, 1959 год. Мы сидим с Верой Михайловной в гостиной их кажущегося сейчас пустым дома. Над нами их общий фотопортрет – наверное, чей-то подарок – с надписью: «Павел и Вера Адельгейм. Пятьдесят лет любви: 1959-2009». В следующем году было бы 55… Вера Михайловна сидит в кресле, по-девчоночьи поджав ноги. Она легко вскакивает, чтобы ответить на телефонный звонок и вообще очень быстро передвигается по дому: она всегда немножко бежит – видимо, многолетняя привычка. Трое детей, всегда открытый дом, где одновременно, бывает, гостят человек по 20. И кажется, что держится она молодцом, но потом замечаешь, что все два часа разговора Вера Михайловна держит руку у груди слева, что рядом лежит аппарат для измерения давления, которым, видимо, постоянно пользуются… И улыбки нет, просто тип лица такой, уголки губ приподняты… «Есть у нас невеста» - Вера Михайловна, расскажите вашу историю – как вы с отцом Павлом встретились? - Эта история очень простая. Его же тогда исключили из семинарии. И он поехал в Чернигов – черниговский архиерей всех киевских семинаристов рукополагал в священники. Отец Павел поехал к нему, а владыка спрашивает: «Женатый ты? Нет? Надо жениться!». Вера и Павел Адельгейм около дома. Отец Павел признался, что невесты у него нет. Владыка руками развел: «Не я же буду тебе искать!». Но направил к одному черниговскому священнику, только та девушка ему не понравилась… На следующий день отец Павел вновь пришел на прием к владыке, сидел в очереди, а из нашей деревни к архиерею тоже приехал священник. И вот он всё ходил по коридору, всё присматривался к отцу Павлу, а потом решился: «Семинарист? Не женатый? Поехали ко мне в деревню, есть у нас невеста». И поехали они в нашу деревню – за 200 км от Чернигова. А я в это время сдавала экзамены в 10 классе. В гостях у меня была моя троюродная сестра, и были у нас с ней планы. Село-то у нас было не паспортизованное. - Это как? - Паспортов у нас не было. Ни у кого! У меня разве что комсомольский билет мог считаться документом – тогда же все должны были вступать. А сестра-то моя как раз приехала за мной: забрать меня в Курск, чтобы поступать в институт. У нее папа военный, обещал помочь, пока я поступать буду. - А кем вы собирались стать? - У нас и разговора такого не было, в какой институт поступать. Главное было увезти меня из деревни. И вот готовлюсь я к экзаменам, вдруг от священника пришел посыльный, попросил, чтобы я приоделась. «Ну да, – думаю. – Буду я еще наряжаться зачем-то». Проводила я сестру к другим бабушке и дедушке. Возвращаюсь, а у нас во дворе священник и еще какой-то человек, с моим дедушкой разговаривают. Меня выпроводили сначала, потом ужинать позвали. Мы тогда с отцом Павлом и слова друг другу не сказали! Но после ужина подошел он ко мне: «Можно прийти завтра?». Я плечами пожала: «Приходите». Это была пятница. Но в субботу он почему-то не пришел. Пришел в воскресенье. И опять вместе со священником, и опять мы не разговаривали. Вера и Павел Адельгейм в Псковском Кремле. В понедельник был Духов день, дедушка с бабушкой уезжали в соседнее село, а мама на работе была. Я над учебниками сидела, приехала вновь моя сестра, пришел и отец Павел. Мы вместе сидели в комнате, он нам всё читал Евангелие, от чего мы время от времени засыпали, выбегали в сад за зелеными абрикосами… Вот такое у нас общение было. Он потом ушел, а мне сестра говорит: «Вера, здесь свадьба деревенская. Я так давно не видела. Пойдем – посмотрим?». И мы пошли, но я по дороге вспомнила, что там же рядом священник живет, у которого отец Павел остановился. А в деревне же особое отношение ко всему… Говорю сестре: «Нет, не пойду я. Скажут, что бегаю за ним». Вернулись домой. И тут снова отец Павел! Привез мне конфет – в грубом таком пакетике. Да и конфеты тогда в деревне известно какие были: подушечки или киевская помадка. Он мне их сунул, а я с перепугу (первый раз в жизни мне конфеты дарили!) сразу засунула их в шкафчик. Света на нас посмотрела, говорит: «Ну я пошла»… А отец Павел пригласил меня в сад. И там сделал предложение. А я ему ответила: «Да ладно!». Он так растерялся… Но быстро решил, что это согласие (так оно и было) и мы из сада пошли к маме – объявить: «Мы решили пожениться!». Мама в слезы, а дедушка сказал: «Нехай идэ, быта не будэ, и кусок хлиба будэ». Это понятно? - Пускай идет… -…бита не будет и кусок хлеба будет. Так вот, это был понедельник, во вторник я пошла на последний экзамен, в среду мы расписались, в четверг получили мой паспорт, и в пятницу уехали в Киев, где жила его мама. Отец Павел объявил ей, что привез дочку. Мама, конечно, была в ужасе… «Я в окно выглянул, а там двое детей сидят» Вера и Павел Адельгейм на восстановительных работах около храма Свв. Жен Мироносиц. - А он что же, и не предупредил, что женится? - Нет! И она действительно была в ужасе. Отец Павел меня с ней даже не оставлял… Мы как-то быстро уехали в Киево-Печерскую лавру, там у отца Павла была встреча с наставником… А я ведь хоть и из верующей семьи, но совершенно не знала, как себя вести в кругу духовенства. Поэтому делала то же, что делал отец Павел. Вот зашли мы в келью, отец Павел взял благословенье, потом – троекратное целованье. И я вслед за ним: взяла благословенье, и пошла троекратно целоваться, к ужасу отца Павла: «Что ты, что ты! Разве можно монаха целовать?». А потом закончился Петровский пост, и мы поехали венчаться в деревню. С нами трое ребят-семинаристов, его мама. Не успели присесть с дороги, за нами посыльный – в сельсовет вызывают, спрашивают – зачем приехали. А Лёня Свистун (будущий владыка Макарий – митрополит Винницкий и Могилёв-Подольский) отвечает: мол, за невестой. Председатель колхоза в крик: «Одна дура нашлась, так вы еще здесь присмотрели!». В общем, разругались, он нам пригрозил: никакого венчания не будет. И правда, священника нашего тоже вызвали в сельсовет и прямо запретили нас венчать. Но он договорился с другим батюшкой – километров за 20 от нашей деревни. Наш священник (у него была повозка с лошадкой) с семинаристами уехали туда раньше, а нас опять вызвали в сельсовет, приехал начальник районного отдела милиции. Опять ругались, угрожали, забрали у отца Павла паспорт… Но мы всё равно на грузовом такси уехали в ту деревню. Венчание еще не закончилось, как вдруг слышим по храму такие гулкие тяжелые шаги раздаются (а там, кроме нас, никого не было). Милиция приехала! Забрали наших ребят и в район увезли. А нас сначала отпустили, мы до дому доехали (с утра, кстати, ничего не ели). Только на стол собрали, мама кричит: приехала машина солдат, деревню оцепили… - Неужели в честь вас такая военная операция была? - Ну да. И мы побежали: моя мама, мама отца Павла, мы вдвоем. Бежали через лес, болото в другую деревню – к маминой двоюродной сестре. К трем ночи до нее добрались, ночь переспали и поехали в Конотоп, чтобы до Киева уже добраться. Только отец Павел с нами не поехал: вернулся за ребят просить – он же не знал, что с ними. Вернулся в райцентр, а там его уже майор ждал – из области. Он сказал отцу Павлу, что местные власти перестарались, что ребят уже отпустили и они уехали, и отдал моему мужу паспорт. Вернулся отец Павел в Киев, где в то время как раз был ташкентский владыка Ермоген, который ему и предложил ехать в Ташкент, там рукоположиться и служить. Но предложил сначала одному ехать. А отец Павел без меня не согласился: боялся меня и в деревню отпускать, и со своей мамой оставить боялся… Так что поехали мы вместе. Это был мой первый выезд в свет! Я же никогда не уезжала из деревни! Когда мы от Москвы до Ташкента пять суток ехали, то первые три дня всё было нормально. А потом началась степь, где ничего не было! И как же мне захотелось домой! Я в слезы, весь поезд приходил меня успокаивать. В общем, добрались до Ташкента, приехали в епархию, ждем во дворике. А отец Борис Холчев, с которым мы потом очень сблизились, после рассказывал: «Мне сказали, что семинарист должен с женой приехать. Я в окно выглянул, а там двое детей сидят»… Попоили нас чаем, отправили в церковную гостиницу, где дали комнату. И вот началась наша семейная жизнь. Потом приехал владыка, отца Павла посвятили в дьякона. Нам даже дали двухкомнатную квартиру с печным отоплением. А готовили мы на керосинке… «И Господь её нам оставил» - Вера Михайловна, вы так спокойно рассказываете. Всё, как само собой разумеющееся. Но вы же совсем не знали друг друга! Сейчас люди годами встречаются, а как вместе жить начнут – и не получается… - Да, мы не знали друг друга… Но, понимаете, у меня семья была религиозная и даже патриархальная. В нашем доме всё решал дедушка. Мой отец погиб на фронте, мама всего три месяца была замужем... Дедушка, кстати, тоже воевал, был сапером, дошел до Берлина и вернулся живой! А все его четыре сына погибли на фронте… Вот младший сын был единственный женатый, и я была единственной внучкой. И мама жила вместе с дедушкой и бабушкой. В нашем доме никогда не было ссор, скандалов. На моей памяти мама один раз бабушке как-то грубо ответила, дедушка сразу ей сказал: «Чтобы я больше такого не слышал!». И больше такого никто не слышал… Вот в такой атмосфере я выросла, и мне в голову не приходило, что может быть иначе. Да и в Ташкенте, знаете, тоже атмосфера была особая. Священники тогда другие были, не то, что сейчас. Мы очень сблизились с матушкой Евгенией, с матушкой Аполонией, к отцу Борису почти каждый день ходили… - А матушки – это жены священников? - Это монахини, они тоже лагеря прошли, потом ссылка. Я вам фото покажу ташкентского духовенства: вот владыка Ермоген, вот отец Борис Холчев, вот отец Фёдор, секретарь епархии, отец Серафим из Самарканда… Особенные люди были. А это матушка Аполония, удивительной кротости женщина. Отец Иоанн Кронштадтский её 12-летней девочкой благословил в монашество. Когда наша Маша родилась, я сильно заболела, целый месяц температура под сорок была. И матушка Аполония этот месяц с Машенькой сидела – Маша ни разу не плакала! Откуда она умела с грудным ребенком обращаться – это и мне непонятно. Хотя Маша вообще спокойная девочка была. Она у меня и сейчас умница… Ей в три месяца сделали прививку от оспы, и вот такое осложнение – менингит. Она очень долго была между жизнью и смертью. Как мы тогда молились – пусть хоть какая, но чтобы в живых осталась! И Господь её нам оставил. И вот теперь Маша – моя первая помощница: полы помыть или посуду, огород полить, собак накормить – этой работы я не знаю (тяжело мне после аварии, после операций всех), так что всё Маша… «А у вас, христиан, не так?» - Вам в Ташкенте, наверное, очень трудно было? Всё-таки Украина – такой благословенный край, а тут действительно – жара, пустыня… - Ташкент очень хороший город! Мы там лет шесть прожили. А потом нас перевели под Бухару на станцию Каган – это пригород Бухары, как Писковичи и Псков. Вот там-то и начались наши неприятности, и было их очень много… Говорю сейчас про неприятности, а вспоминается-то хорошее. Там такой народ! Среди русских почти все ссыльные, местные жители – мусульмане, очень добрые, строгих правил люди. Помню, к дому надо было отмостку делать. Водитель (по национальности перс) привез машину бетона. Отца Павла дома нет, я одна. Посмотрел на меня: «А кто же делать будет?». Я удивилась, говорю: «Я буду делать». Он так немножко расстроился: я бы помог, говорит, но работа… И уехал. И вдруг смотрю: выходят из своих хибарок наши соседи-узбеки, всего человек 16 собралось с лопатками – и к нам. Молча перекидали этот бетон, всё сделали и также тихо разошлись… - И они знали, что вы жена православного священника? - Конечно! И очень помогали. А как они меня и детей защищали, когда отца Павла арестовали? Там же целая история была. И не только, когда нас выселять пробовали, когда 500 человек живой цепью за нас стояли, но и раньше еще. В Узбекистане ведь главная ценность – вода. Её тогда давали в буквальном смысле! А отец Павел рядом с нашим храмом сделал такую бетонированную емкость для набора воды тонн на 12. И вот новый настоятель распорядился воды семье арестованного священника не давать, детей наших гоняли (а у нас уже Аня с Ваней были)… - Православный священник? Тот, которого вместо отца Павла, пока он в тюрьме был, прислали? - Да, отец Григорий Коляда. Ему, конечно, тоже нелегко было. Отца Павла прихожане ведь очень любили! Отец Григорий от них через слово слышал: «Вот наш батюшка вернется… Вот когда отца Павла освободят…». Обижался, наверное… А мы без воды оказались. Я, правда, не жаловалась. Соседи наши, мусульмане, стали этот вопрос поднимать. И так он остро встал, что пришлось участковому вмешиваться. А потом и начальнику местного отдела милиции. Вызвали нас (меня и отца Григория) к нему, отец Григорий ему бумагу какую-то подал. Начальник сидит, читает, хмыкает и голова у него как-то даже немного дергается. Я не выдержала, прошу: «Читайте, пожалуйста, вслух». Он мне тут же: «Зачем? Надо будет – я вас спрошу. А сколько лет вашему сыну?». «Шесть», – отвечаю. А он на отца Григория посмотрел (тот высокий был, метра под два), опять так шеей повел, говорит: «Представляю, какое покушение на вас устроил шестилетний ребенок». Дочитал, спрашивает меня: «Что же вы хотите?». Я говорю: «У меня одна просьба – разрешить пользоваться водой и туалетом». Он к отцу Григорию поворачивается: «Вы знаете, у нас, у мусульман, принято так: если семья в беде, если женщина осталась одна с детьми, то мы ей воду сами в дом должны принести! И помочь, чем только можем. А у вас, христиан, не так?». Потом встал, дверь открыл и грубо так: «Я в своей жизни не одного попа посадил, и, если не прекратите, то вас тоже посажу! А теперь – кыты!». Кыты – это по-узбекски «вон отсюда!». И стали мы пользоваться водой, но отношение, правда, не изменилось – ни ко мне, ни к детям… «Вот она – жена святого Павла» - Вера Михайловна, тяжело это вспоминать, но как отца Павла арестовали? - Без меня. У нас Маша в то время была в Москве. Она состояла на учете в институте дефектологии и училась там во вспомогательной школе. И я уехала туда, к ней. А Ваня с Аней остались в Бухаре с отцом. И вдруг от них никаких вестей неделю… Только потом привезли стопку задержанных телеграмм, которые мне давали из Бухары. Можно было понять: случилось что-то плохое, но доподлинно ничего не известно! Возможно, отца Павла арестовали. Я сразу полетела в Ташкент, там друзья наши подтвердили: арестован, по какой статье – никто ничего не знает. Я – в Бухару. И там никто ничего не знает, детей подобрали соседи – таджикская семья… Я опять в Ташкент, неделю ходили в прокуратуру, чтобы узнать хоть что-то! Утром придешь – «Приходите вечером», вечером придешь – «Приходите утром». В пятницу утром всё же достучалась до следователя, говорю: «Вы смеетесь надо мной? У меня дети в Бухаре одни! Хоть статью скажите». Тот согласился – «Приходите вечером». И вот вечером в его кабинете сидит дяденька русский, а следователь ему говорит: «Ну вот она – жена святого Павла». И спрашивает меня этот дяденька сразу: «А вы с мужем ссоритесь?». Я ему: «А вы с женой?». Усмехается: «Бывает»… Говорю, что и у нас бывает. Вот и весь разговор. Сказал лишь, что муж арестован за антисоветскую агитацию и пропаганду. - Зачем он вас спросил про ссоры? - Не было у них никакого материала на отца Павла! Нужно было хоть что-то сфабриковать. Они и на работу ко мне приходили, с нашими женщинами разговаривали, всё спрашивали – ну делилась же она с вами, жаловалась на что-то, может, он детей обижает? Выискивали… - Я думала, матушки не работают… - Я работала секретарем-машинисткой. В нашей организации служили 4 женщины: русская, армянка, мордовка и я – хохлушка, остальные мужчины-мусульмане. У нас замечательный был коллектив! И никто, конечно, ни слова худого про отца Павла или про меня следователям не сказал. Семь месяцев шло следствие! Меня сначала убедили, что адвоката надо нанять местного. А он даже на ознакомление с делом не пришел… И я решила ехать в Москву, там обещали помочь. И отец Борис поддержал: «Езжайте, Господь поможет». Я же во все двери стучала, такое было время – тычешься вокруг, ищешь помощи… И тогда же отец Борис мне сказал: «Если Господь считает, что отцу Павлу довольно скорбей, он пошлет вам нужного человека. Если скорбей мало, то вам никто не поможет»… И в Москве нас согласился защищать один из лучших адвокатов страны – Лев Абрамович Юдович. - Помог? - Помог! Три статьи «отбил», а вот про клевету на советский строй осталась. Вы же знаете, отца Павла обвиняли в том, что он сочинял клеветнические стихи и приписывал их советским поэтам – Ахматовой, Мандельштаму. Даже одно стихотворение Евтушенко ему приписали, я сейчас не помню точно какое… Что-то про комсомол. И чего там было клеветнического на советский строй, я до сих пор не понимаю… - А я не понимаю, как же отец Павел в то время храм сумел в Кагане построить? - А у нас было разрешение! Правда, не на строительство нового храма. Дело в том, что храм-то там был, но его забрали под туберкулезный диспансер. А верующим под их нужды выделили саманный сарай. Так отец Павел добился разрешение на укрепление фундамента и перекладку стен: там как крышу сняли, стены сразу осели. И так получилось, что мы сумели построить новый храм – в честь святителя Николая. Все строили, прихожане каждую свободную минуту там были. Помню, пришла бабушка, до земли клонится: «Матушка, дайте и мне что-нибудь делать». Я испугалась, говорю: «Бабушка, нет у меня такой работы вам по силам». А тут грузовик с камнями привезли. И я придумала: «Выбирайте самые маленькие камешки да носите по одному во двор». Думаю, ну принесет несколько камешков, всё ей в радость, что помогла, и пойдет домой. И забыла ведь я про неё! А потом глянула – во дворе камней целая груда! И старушечка эта рядом всё копошится. Я так и обомлела: «Бабушка, кто камни переносил?». А она улыбается: «Святитель Николай переносил»… За месяц построили! Местные архитекторы в шоке были. А к осени храм освятили. И отца Павла посадили за это – в 1969 году. И председателя горисполкома посадили – его на 10 лет, секретаря обкома сняли… Отец Павел еще меньше всех получил. «Давай местами поменяемся!» Вера и Павел Адельгейм у калитки дома на Красной горке. - Но ногу в лагере потерял… - Он после трех покушений в лагере выжил. - Я этого не понимаю: кому мешал тихий священник? - Отец Павел сначала находился в новом лагере – за 400 километров от нас, рядом с золотопромышленном комбинатом. А потом его перевели ближе – в 70 км от дома. И вот в этом лагере, куда его перевели, сменилось начальство. Начальником стал капитан КГБ, переведенный из Прибалтики. Надо было ему себя показать, установить жесткий такой порядок… Сначала он запретил все передачи, все свидания. Лагерное ядро он разбил – всех заключенных, которые могли оказать сопротивление, перевели в другие лагеря. А на их место привезли националов. - Кого? - Узбеков. Они с позволения руководства стали избивать всех! Там такая жестокость была, что слухи дошли до самого высокого начальства. В лагерь приехала комиссия. И вот отец Павел подходит к своему бараку, а оттуда выносят очередного избитого. Он видит, что у человека руки-ноги перебиты, болтаются. Отец Павел взялся помочь и сказал, что давайте принесем его в штаб. А там как раз комиссия заседала. И начальник лагеря, когда это всё увидел… Он посмотрел на отца Павла так, что тот сразу всё понял. И членов комиссии предупредил, что ему теперь жить не дадут… Вот тогда меня впервые вызвали в лагерь, даже машину предоставили, но на работе выделили свою – на всякий случай. Перед свиданием начальство со мной говорило: мол, и можно было бы освободить по УДО, но такие проблемы с вашим мужем… И вот тогда-то я ему и выговорила: «Чего тебе не сидится здесь? Я там одна с детьми! Давай местами поменяемся: я посижу, а ты как мы поживешь»… И он мне: «Вера, ты ничего не знаешь»… Три покушения было, да. Один раз вагонетка с кирпичом чуть его не переехала, другой раз бревна пустили. А вот в третий раз – он лесенку к крану приваривал и в это время на него пошел другой кран. Этот кран должен был его раздавить, отец Павел смог как-то увернуться, но нога… Я тогда на следующий же день смогла добиться, чтобы его осмотрела хирург больницы областного УВД. Хорошая женщина, согласилась, приехала. И сказала, что ногу можно спасти. Ну в самом крайнем случае – ступню придется отнять. И отца Павла перевели в областную больницу. Это пасхальная ночь была, 9 апреля 1972 года. У него даже стихи об этом есть: В Воскресенье Христова Тела Церковь так и искрится свечами. Вы, как ангелы в ризах белых, Соберетесь туда с куличами. Запоете пасхальные песни, И рассыплется звоном звоннИца. В эту ночь на носилках тесных Увезли меня в облбольницу. Два солдата в ногах сидели, И дремал в головах лейтенант. И луна вслед спокойно глядела Монетой в целый талант. О. Павел Адельгейм и матушка Вера Адельгейм в храме свв. Жен Мироносиц. 12 июля 2013 года. У него были страшные боли, почти неделю не спал. Так я в аэропорту случайно разыскала местного анестезиолога, который улетал, и он по телефону дал все указания. Отец Павел уснул. А к вечеру его увезли из этой больницы! Перевели в строгую зону в Бухаре, потом в Ташкент, в тюремную больницу. А там хирург раз в месяц приезжает. Врача мы нашли, но время было упущено, ногу ампутировали. 4 мая 1972 года. - И отца Павла выпустили? - Нет, что вы. Перевели в специальный лагерь для инвалидов. Он, как говорится, от звонка до звонка отсидел. Вышел 14 декабря 1972 года. Отец Федор – секретарь Ташкентской епархии – его взял было, но КГБ запретило: не было для отца Павла места в этой епархии больше. Он потом половину России объездил, и везде отказывались брать. А в Москве управляющий делами отец Ювеналий ему сказал: «Так ездить бесполезно. Иди прямо на Лубянку». Отец Павел пришел туда и сказал: «Сажайте снова, расстреливайте, выгоняйте из России, раз служить вы мне не даете»… И как-то сразу оказалось, что «ваши архиереи чего-то не так поняли». Никто никому ничего не запрещает. И назначили отца Павла сначала в Фергану, потом в Красноводск. Но у нас уже было большое желание уехать из Средней Азии… Так попали сначала в Ригу, потом в Алуксне, а там даже железнодорожного сообщения не было. Чтобы куда-то выехать, надо было добираться через Псков. В Пскове отец Павел познакомился с отцом Владимиром Поповым и с отцом Сергием Желудковым. По их просьбе владыка Иоанн Разумов взял отца Павла в Псков, хотя места постоянного и не было. Но потом появилось – в Писковичах. Жили мы в Пскове, вот в этом уже доме, а служить отец Павел ездил туда… «Второй раз ты меня оставил…» Вера и Павел Адельгейм дома в гостиной. - В Пскове не труднее было? - Нет. Мы хорошо жили, не пожалуюсь. Богатства, конечно, никакого не нажили. Вот оно, наше богатство, – книжки… - Да, я вижу… - Нет, правда, не на что пожаловаться. Хоть иной раз и носков не на что было купить ребятам. С отцом Павлом ведь как? Подойдет к нему кто в храме, попросит помочь материально. Так он пойдет сразу в кассу и всю свою зарплату отдаст. Ему и расписки давали, правда, часто только эти расписки нам и оставались… - А вы ему говорили? Ну чтобы он так больше не делал? Дети все-таки… - Зачем говорить? Во-первых, бесполезно, во-вторых, он мне сам всегда скажет: «Не волнуйся, Верочка, Господь поможет». И действительно – всё как-то складывалось. Вот, помню, ребята десятый класс заканчивают, надо им на выпускной что-то. А с деньгами – как всегда, и в магазинах шаром покати. Но мы как раз в Струги Красные в гости собрались – там наш театр был на гастролях, мы хотели друзей навестить. И вот я в стругокрасненском универмаге купила Ане розовой ткани на платье (пять рублей метр!), а Ване – костюм за 58 рублей. Потом кто-то туфли из Москвы прислал, кто-то Ване рубашку подарил. И так всё устроилось. Да мы в Кагане так храм построили – Господь помог. - Я когда у вас в гостях первый раз была, поразилась – как много народу село с вами ужинать… - У нас так, да. Особенно много людей стало приходить (а чаще – приезжать), когда Аня с Ваней поступили учиться. Особенно почему-то много из Москвы, из Подмосковья (а наши учились в Питере). Вот из города Королева, например. У нас и зять (Анечкин муж) из Королева. Они сейчас в Америке живут. Но это всегда так – кто-то один расскажет про отца Павла, другим тоже захочется с ним встретиться, поговорить. Приезжали, иногда чуть не по 20 человек. И он всех выслушивал. Помогал. Крестил их… - А они потом в церкви оставались? - Да! Вот сразу вспомнились: Илюша сейчас дьякон в Москве, Серёжа работал в школе, завучем уже был, но сейчас священник в Королеве. На отпевание многие из тех ребят приезжали… - А сейчас, после всего… Приходят к вам люди? - Приходят. А недавно мама Серёжи приходила… - Которого? - Пчелинцева. - И вы её приняли? Зачем она приходила? - Она просила прощения… Это, наверное, трудно понять. Понимаете, они жили в большом несчастье. Она Серёжу одна растила, муж ушел, когда ему шесть лет было. У Сергея была доброкачественная опухоль мозга, насколько я поняла, защемление шейного позвонка. И я уверена, что он действительно болен… - Вера Михайловна, вы очень хорошо держитесь. Спасибо вам. - Я стараюсь. У меня же деревенское воспитание, нас учили держаться на людях. Вот здесь зажмешь всё в себе… А ночью не уснуть. У меня перед кроватью фотография его. И я ему говорю: «Смотришь на меня, улыбаешься. Второй раз ты меня оставил…». Теперь как Господь поможет. Беседовала Елена ШИРЯЕВА. Специально для «Псковской губернии» http://gubernia.pskovregion.org/number_657/05.php
440Гц: Алексей Семёнов Павел Адельгейм: «Я в Церкви никому не нужен» Год назад священник Русской православной церкви отец Павел (Адельгейм) в день своего рождения (1 августа 2012 года) произнес фразу, которую я никогда не забуду: «Я в Церкви никому не нужен. Не только не нужен, но очень там нежелателен. И в любой момент меня оттуда могут выкинуть. Я этого жду со спокойной совестью. Все-таки мне как-никак 75 лет, и это не катастрофа. Умру через пять лет, умру через два года, умру завтра – это срок очень небольшой. Это уже не очень важно. Но я жалею тех священников, которые сейчас молоды и у которых перспектив нет никаких. И прав у них нет никаких. Священник лишен возможности выполнять свои прямые обязанности». Павла Адельгейма до последней минуты жизни так и не смогли лишить возможности выполнять свои прямые обязанности. Хотя очень старались. Его убили вечером 5 августа 2013 года. Отец Павел пережил несколько покушений за свою жизнь. После одного из них – потерял ногу. Но не отступился. А еще раньше, при Сталине, он, ребенком, был репрессирован как сын «врага народа». Второй раз его посадили на три года за «антисоветскую агитацию» уже при Брежневе. В том уголовном деле фигурировали стихи русских поэтов, в том числе Анны Ахматовой. Следователи предполагали, что на самом деле ахматовский «Реквием» написал православный священник, исходя из того, что обнаружили текст поэмы, переписанный рукой Павла Адельгейма. Позднее отец Павел любил с улыбкой рассказывать эту историю. У него была светлая улыбка. Хотя Павел Адельгейм стихи все-таки писал. Например, такие: А сплетни ниткою незримой Петлю на шею мне плетут: «Калека, контра, поп, судимый… И до сих пор еще он тут?» Написано в лагере 20 сентября 1972 года. В 2003 году в старой «Волге» отца Павла неизвестный специально повредил рулевое управление. Это привело к аварии. Сам отец Павел связывал подстроенную аварию со своим противостоянием архиепископу Псковскому и Великолукскому Евсевию. Но убедительных доказательств тогда найдено не было. Дело закрыли. Ситуация в Псковской епархии в очередной раз обострилась после того, как отец Павел опубликовал свою книгу «Догмат о Церкви в канонах и практике», после чего владыка Евсевий назвал автора «слугой дьявола». Отцу Павлу было предложено публично покаяться. Ему был даже любезно предоставлен образец покаяния, под которым оставалось лишь подписаться. Там есть такие строки: «Я, проклятая гадина и мразь, оскорбил Вашу святыню, Высокопреосвященнейший Владыка! За совершенную подлость мне не место в человеческом обществе. Мне место в выгребной яме…». Отец Павел подписывать такое покаяние отказался. И началось. Суды светские и суды церковные. В Пскове к Павлу Адельгейму и вправду многие относились как к «калеке, контре, попу, судимому…». Особенно в последнее время, когда Павел Адельгейм открыто высказался по поводу панк-молебна, пыли в квартире патриарха, роли Алексея Навального и прочих вещах, о которых открыто среди русских священников говорить не принято. Не всем это нравилось. И тогда его называли так, как хотели, чтобы он сам себя назвал во время несостоявшихся извинений перед Евсевием. Но тех, кто уважал Павла Адельгейма, было не меньше. Его было за что уважать. Хотя бы за то, что он так и не научился молчать и уклоняться от ударов. Когда-то в своей книге «Догмат о Церкви» отец Павел задался вопросом: что делать, если видишь несправедливость, но разоблачение этой несправедливости может привести к конфликту с влиятельными людьми? «Какая альтернатива? – спрашивал сам себя автор. – Молчать?.. Страх рождает притворство. Не только перед другими. Возникает сложный психологический феномен: человек притворяется перед собой. Несвободный человек вынужден идеализировать свою неволю. Стремясь сохранить уважение к себе в глубине искалеченной души, он с легкостью принимает доводы, оправдывающие его беспринципную покорность». Павел Адельгейм был сыном артиста, но притворяться не умел. И не хотел. В последнее время он часто повторял, что Русская православная церковь разрушается. Причем разрушается изнутри. Вместо соборности – покорность. Из священников делают солдат и офицеров, беспрекословно выполняющих приказ командира. Вместо христианской любви навязывается нетерпимость, ненависть, лицемерие и корыстолюбие. По горячим следам трудно сказать определенно – какие силы стоят за убийцей Павла Адельгейма. Темные, но какие? Темноты вокруг слишком много. Допустим, этот 27-летний Сергей Ч. – убийца-одиночка. Сумасшедший, как его теперь называют. Действовавший «по велению сатаны» (он сам так кричал, когда его задерживали). В Москве сел на такси и приехал в Псков. Вроде бы заплатил за поездку 16 тысяч рублей. Павел Адельгейм был открыт для общения. К нему часто приезжали люди из других городов. Ничего странного в этом не было. Это был священник всероссийского масштаба. Слова отца Павла были слышны не только в приходе храма Святых Жен-мироносиц, который, в конце концов, у Павла Адельгейма отобрали. Статьи и книги Павла Адельгейма читали во многих городах и странах. Но обстановка вокруг имени Павла Адельгейма была создана такая, что религиозные фанатики – далекие и близкие – в нем видели врага. В последнее время в РПЦ очень хорошо научились отыскивать врагов. Было бы неправильно считать, что Павел Адельгейм – священник, который всю жизнь только и делал, что сражался, причем сражался в одиночку. Даже в самые тяжелые времена он не позволял себе говорить, что место его недоброжелателей – в выгребной яме. Он был одним из немногих настоящих проповедников в Русской православной церкви. И эти проповеди были посвящены любви, а не ненависти. «Любовь – это постоянное принесение себя в жертву любимому, – говорил он. – Не один раз приносит себя человек в жертву тому, кого любит, а приносит ежеминутно, постоянно. Если он перестал это делать, то, конечно, любовь испаряется. То есть любовь – состояние жертвенности. Это переживание своей жертвенности». Вся жизнь отца Павла – это жертва. Он был счастливым человеком. Жена Вера, дети, внуки… Прихожане. Те прихожане, которые от него не отвернулись. Большая семья, большая любовь. Любовь – это жертва. А как иначе? http://slon.ru/russia/pavel_adelgeym_ya_v_tserkvi_nikomu_ne_nuzhen-974499.xhtml
440Гц:
440Гц: В Пскове начались Дни памяти протоиерея Павла Адельгейма 4 августа в Пскове начались Дни памяти протоиерея Павла Адельгейма, который был убит год назад. В малом зале Городского Культурного центра собралось множество людей из Москвы, Петербурга, Калининграда, Королева, Тулы и, конечно, из самого Пскова. — Прошел целый год после мученической кончины отца Павла, а интерес к его личности возрастает, — сказал, открывая первые Адельгеймовские чтения, ректор Свято-Филаретовского института священник Георгий Кочетков. — Для Свято-Филаретовского института, для Преображенского братства, членом которого отец Павел был последние полгода своей жизни, воспоминание о нем очень сокровенное, внутреннее. В памяти остался образ святого человека. Чувствуешь, что не только село не стоит без праведника, но и страна не может устоять без святого человека. Не случайно один из самых значительных современных богословов митрополит Иоанн Зизиулас, узнав о смерти отца Павла, сказал, что Россия продолжает давать святых мучеников всей церкви. «Сейчас в этом зале мы видим образ Святой Троицы, взирая на которую, мы учимся преодолевать ненавистную рознь мира сего. Именно это делал отец Павел — преодолевал ненавистную рознь, которой еще так много в нашей стране, в наших сердцах», — добавил отец Георгий. «Он был несгибаемым, принципиальнейшим, абсоютно честным человеком, причем его честность была не искусительной, как это часто бывает, но животворящей. Для этого ему надо было быть абсолютно смиренным и одновременно дерзновенным, для этого ему нужна была необыкновенная личная смелость, подлинное духовное движение», — сказал ректор СФИ. Издательство Культурно-просветительского фонда «Преображение» представит на Адельгеймовских чтениях две книги, изданные в 2014 году. Это переизданная на днях книга самого отца Павла Адельгейма «Своими глазами» — второе, значительно исправленное издание, дополненное множеством фотографий, комментариев и приложений. Книга рассказывает об истории «подавления духовной свободы в церковной, общественной и частной жизни советского народа», как говорил о ней автор. Отец Павел издал ее за четыре года до гибели, посчитав, что она снова стала актуальной. Вторая книга, изданная КПФ «Преображение», — посвященный памяти отца Павла сборник материалов конференции «Равнина русская. Опыт духовного сопротивления», одной из последних конференций, в которых участвовал отец Павел. Именно там он говорил о том, что христианское сопротивление — это всегда мирное стояние в правде и вере Христовой. Там же он рассказал об истории своего ареста за строительство храма в узбекском городе Кагане. В 1969 году за это не расстреливали — отец Павел получил «лишь» 3 года лагеря. День завершится круглым столом «Уроки отца Павла». Завтра, 5 августа, в 16:00 в Выставочном зале Городского Культурного центра откроется выставка «Свидетель: священник Павел Адельгейм», подготовленная КПФ «Преображение». Затем состоится вечер «Память праведника пребудет благословенна…», в программе которого — выступления гостей, демонстрация видеосюжетов, чтение, вокальное и хоровое пение. Анастасия Наконечная Информационная служба СФИ http://www.sfi.ru/statja/v-pskove-nachalis-dni-pamjati-protoiereja-pavla-adelgeima/
440Гц: «Он был последним свободным человеком в нашей церкви» http://www.gazeta.ru/social/2014/08/04/6161121.shtml В Пскове представили выставку и книги о погибшем год назад священнике Павле Адельгейме http://itar-tass.com/spb-news/1361656
440Гц: Два года исполнилось со дня трагической гибели Павла Адельгейма 05.08.2015 09:28 ПЛН, Псков ...5 августа - два года со дня трагической гибели протоиерея Павла Адельгейма. 5-го августа в 09.00 была прошла божественная литургия в церкви Жен Мироносиц, в которой много лет служил отец Павел, а в 11.00 панихида на могиле священнослужителя. В 16.00 на малой сцене Псковского академического театра имени А. С. Пушкина состоялся вечер «Память праведника пребудет благословенна...». В программе - воспоминания, сообщения, редкие видеозаписи, духовные песнопения, общение с близкими, друзьями священника из Москвы, Санкт-Петербурга, Пскова и других городов. В этот день также состоится презентация фильма Максима Якубсона «Отец Павел Адельгейм - жизнь после смерти». Добавим, Павел Адельгейм стал священником еще в советские годы. В 1969 году он был арестован и заключен в тюрьму за религиозную пропаганду, которая преследовалась по закону. 3 года тюрьмы и лагерей вынес отец Павел, в нечеловеческих условиях потерял ногу, стал инвалидом. В 1976 году отец Павел Адельгейм переехал в Псков, долгое время искал место для своего служения. Был священником в поселке Велье Пушкиногорского района, затем в Свято-Никольской церкви в Любятово, потом получил настоятельство в храме Дмитрия Солунского в Пскове, затем - в церкви Матфея Апостола в поселке Писковичи. Отец Павел Адельгейм не довольствовался только совершением богослужения внутри храма. В Писковичах он построил первый церковный детский дом для окормления, спасения жизни детей-инвалидов. В советское время священник восстановил тогда совершенно разрушенный храм Святых Жен-Мироносиц, который был необходим и востребован в разрастающемся районе Завеличья. При храме он построил Православную школу регентов, храм в деревне Богданово при психиатрической больнице. Уже тогда, в советское время, занимался социальным служением в церкви, которое сейчас оказалось обязательным и естественным. Отец Павел бы человеком чутким, интеллигентным, внимательным, бескорыстным. Благодаря ему многие псковичи обрели веру, нашли силы для продолжения жизни, преодоления всех трудностей. Жизнь отца Павла Адельгейма трагически оборвалась 5 августа 2013 года. Он был убит в своем доме ударом ножа молодым кинооператором из Москвы, выпускником ВГИКа Сергеем Пчелинцевым. Суд направил виновника трагедии на принудительное лечение. Источник: http://pln-pskov.ru/society/212400.html
440Гц: Опубликовано: 18 мая 2015 г. фильм Максима Якубсона, 2014, 70 мин. Отец Павел. Жизнь после смерти.
440Гц: http://www.portal-credo.ru/site/?act=news&id=115148
10января: 10-го января 2016г. От Виктора Яковлева Виктор Яковлев: Сегодня утром после литургии, на могиле о. Павла вдруг подумалось: а ведь Церковь Христова (в отличие от церковных организаций) была гонима ВСЕГДА! Просто сменяются периоды гонений внешних и внутренних. Разумеется, имею ввиду ту Церковь, что врата ада не одолеют. Мир отторгает Христа ВСЕГДА, и причину Он назвал Сам: «Меня мир ненавидит потому, что Я свидетельствую о нем, что дела его злы» И: «Если Меня гнали, будут гнать и вас. …И даже убивающий вас будет думать, что он тем служит Богу» Мир ВСЕГДА будет убивать Александра Меня, Павла Адельгейма и всех Христовых до и после них. И они, а уж о. Павел точно (и я тому свидетель), - знали, на что шли... Йосеф Нехуштан: Точно так же я сегодня ответил на вопрос одного грека, спросившего, как сейчас в России, при свободе религии, стало ли лучше? Я ему ответил буквально словами апостола Павла: "Желающие жить благочестиво о Христе, всегда будут гонимы". Если что и изменилось, только к худшему, потому что если раньше гонители заявляли себя врагами Бога и Церкви, то сейчас они в первых рядах ревнителей православия! Виктор Яковлев: И эти самые ревнители объявляют врагами православия всех, кто Христов. Так митрополит Евсевий объявил о. Павла после его обличительной книги ("Догмат о Церкви в канонах и практике", 2002 г.) слугой сатаны.
фото от В.Яковлева: О. Павел Адельгейм с матушкой Верой Михайловной 21 апреля 2011 - после литургии в Великий четверг, за три дня до Пасхи. Фото Виктора Яковлева
440Гц: Светлой памяти Отца Павла Адельгейма. Из семейных архивов. ЖИЗНЬ ПРОЖИТЬ - НЕ ПОЛЕ ПЕРЕЙТИ...
440Гц: Отец Павел Адельгейм и Ольга Седакова - их связывали теплые дружеские отношения, исполненные глубокого взаимного уважения. Встречались в основном на конференциях Преображенского братства в Свято-Филаретовском институте, в коем преподавали и состояли членами Попечительского совета. Последняя такая встреча состоялась в январе 2013 - года, ставшем последним в жизни батюшки. Об их дружбе вспомнилось сегодня, когда опубликован замечательный доклад Ольги Александровны в дни празднования 25-летия Преображенского братства. Единомышленники - вот то слово, которое приходит первым, когда думаешь о них. Оно пришло и во время чтения доклада. Вспомнилось высказывание о. Павла по поводу закона «О защите чувств верующих»: «Чувства нужно не защищать, а воспитывать». Подумалось, что среди прочего их объединяла и боль за то, что церковь (РПЦ МП) дает все больше поводов к осуждению ее обществом. У о. Павла менее чем за месяц до гибели эта боль сформулировалась в страшной в общем-то фразе: «У православия в России становится все меньше общего с христианством…» У Седаковой – в ее глубоком по диагностике нынешней болезни церкви докладе: О ПОКАЯНИИ И РАСКАЯНИИ Прежде всего, я хочу поблагодарить Александра Михайловича Калиха за золотые слова, которые он только что нам сказал: милость правды. Это великолепное уточнение представления о милости. Под практикой «милости», «дел милосердия» обычно имеют в виду различные виды филантропии, помощи слабым, бедным, больным. Это и личные, и социально организованные виды милосердия. Имеют в виду – уже значительно реже – также акты прощения, снисхождения, помилования. Социальная практика таких актов у нас не разработана, они остаются личным делом верующего. Вообще говоря, даже школьный список рекомендуемых христианину «дел милосердия» интереснее и сложнее. Но милости правды (и такой болезненной для многих правды, как та, которую открывает «Мемориал») в этом списке нет. Мне не раз приходилось слышать, что встреча «милости и истины», о которой говорит 84-й псалом («Милость и истина сретятся, правда и мир облобызаются» (Пс 84:11)), произойдёт только в будущем веке, а здесь нам, христианам, лучше всегда предпочитать милость правде. http://gazetakifa.ru/content/view/5294/54
440Гц: Хочется повторить запись передачи "Радио СВОБОДА" от 6 августа 2013 г. в связи с трагической гибелью Отца Павла Адельгейма - в передаче звучит много основополагающих основ общества, актуальных именно сегодня.
440Гц: (C) От Виктора Яковлева ФБ: ЕСЛИ НЕ БУДЕТЕ КАК ДЕТИ, НЕ ВОЙДЕТЕ В ЦАРСТВО НЕБЕСНОЕ – МФ. 18. 3. А кто здесь не дети? Школа регентов при церкви святых Жен Мироносиц, первый учебный год. С первоклашками - 24 11.1992.
440Гц: Памяти убиенного прот. Павла Адельгейма У Бога все живы. https://vk.com/paveladelgeim
440Гц: В 2009 году Мироносицкий приход отца Павла Адельгейма в Пскове, единственный в Русской Православной церкви, отказался принять новый типовой устав РПЦ. Потянулись судебные тяжбы, изгнание из приходского собрания тех его членов, которые голосовали против нового устава прихода. Сам отец Павел был смещен с настоятельства в храме, который когда-то восстановил. Время отца Павла Адельгейма
440Гц: Пастырь человеколюбия Светлой живой памяти отца Павла Адельгейма Лев ШЛОСБЕРГ 07 августа 2013, 10:05 В минувший понедельник, 5 августа, вечером, в своем доме на тихой улице Красногорской в Пскове, у самого берега реки Псковы, был убит отец Павел Адельгейм. За три дня до того он пустил в дом молодого и, очевидно, психически нездорового человека из Москвы по просьбе его девушки – она верила в то, что сила чудодейственного слова о. Павла вернет её несчастному другу здоровье. В минуту душевного помрачения гость набросился на о. Павла с ножом и убил его. Так, на четвертый день после 75-летнего юбилея, завершился земной путь священнослужителя о. Павла Адельгейма, сына страшного ХХ века, пережившего и пересилившего этот век и погибшего от руки нечаянного паломника, которому он открыл двери в свой дом, желая его спасти. Протянув руку помощи своему будущему убийце, отец Павел не сделал ничего для себя необычного, он сделал естественное для себя движение – навстречу страдающему человеку. http://gubernia.pskovregion.org/number_652/01.php
полная версия страницы